Ловушка для Левши - стр. 6
– Вообще-то об убийстве, – сказал Дидух.
– Полный отпад! – восхитился Оржеховский. – Приколы у тебя, Макс, что надо.
– Какие тут приколы, Борис, – укоризненно произнес Дидух. – Человека убили, а ты…
– Где убили? Когда?
– Вчера. В доме напротив твоего.
– На девятом этаже? – На Борькином лице отобразилась такая сложная гамма чувств, что Дидух и Литвинец недоуменно переглянулись.
– Да, на девятом. А как ты…догадался? Ты ж вроде об этом убийстве и слыхом не слыхал?… – Максим не сводил с приятеля завороженных глаз.
И тут Оржеховский, неожиданно для самого себя, поведал о том, что совсем нечаянно подсмотрел вчера вечером в бинокль. Лариска Горенко при этом никак не фигурировала – развлекался, так сказать, от нечего делать.
– И знаете, парни, что-то меня царапнуло, показалось мне не совсем обычным, что ли… – Борька растерянно, беспомощно, точь-в-точь как очкарик, у которого вдруг слетели с носа очки, уставился на друзей.
– Вот увидишь, Боб, тебя осенит! – убежденно выговорил Горик Литвинец. – Сверкнет вдруг что-то в голове наподобие молнии, и ты за эту самую голову и схватишься: Господи, как все просто, стоило ли мучиться…
– А я думаю, тебе не мешало бы встретиться со следователем. Он, наверное, готов ухватиться сейчас за любую ниточку, – рассудил Дидух.
– Так-то оно так, только надо ли связываться с милицией? – засомневался Литвинец. – Затаскают потом Боба по допросам…
– Надо! – возразил Дидух. – Уже хотя бы потому, чтобы его потом не замучила совесть. Видел, но промолчал… Арсений Петрович…
– А кто такой Арсений Петрович? – рассеянно спросил Оржеховский, столь же рассеянно скользя глазами по сторонам и ни на чем не задерживаясь. Неподалеку в песочнице копошилась малышня. Играя в «войнушку», карапузы бросались друг в друга песком, вопили, как резаные.
– Эх ты, свидетель преступления… Это нумизмат, которого убили… – ответил Дидух, вполне допуская, что углубленный в свои мысли Оржеховский пропустит его слова мимо ушей.
Максим, кажется, не ошибся. Борька не отрывал ничего не выражающих, как у пляжника, который лежит на спине и неотрывно смотрит в небо, глаз от песочницы. А там вовсю разгорался обмен пригоршнями песка, каждое меткое попадание сопровождалось радостными воплями. Еще немного, и начнется потешный мордобой. С криками, плачем, размазываемыми по лицу соплями. Раньше, впрочем, завопил Борька:
– Понял! Представь себе – врубился! – на радостях он так стукнул Литвинца по плечу, что тот аж перекосился.
– Крыша поехала? – вызверился Горик на Бориса.
– Наоборот, на место возвратилась! Ребята, я наконец-то понял, в чем дело! Этот мужик ударил профессора по голове левой рукой. Он левша! Левша!