Ловите няню, шеф! - стр. 36
— В общем…
Следующие полчаса я рассказываю подруге о том, как нашла несостыковку, и что ожидает завтра всех работников бухгалтерии.
— Погоди-погоди, — тут же останавливает меня подруга. — Ты хочешь сказать, что Елену Петровну завтра уволят.
— Да, Аня, но об этом ты должна молчать!
— Но ка-а-а-к? Мы ведь… мы же… ты почему мне не сказала о том, что нашла? — зло выдает Аня.
— То есть? — непонимающе смотрю на подругу.
— Нужно было набрать меня и сказать, что нашла недочеты. Мы бы их исправили, Катя, а теперь что? Ты хоть знаешь, что у Елены Петровны дети…
— Аня, я не нарочно. И я не думала, что Дамир сразу возьмется за увольнение.
Чувствую себя виноватой, потому что из-за меня действительно могут уволить человека.
— Прости, — говорю подруге, но та будто не слышит. — Ты домой, что ли?
Аня одевается и берет свою сумочку.
— Да что происходит? — не выдерживаю я.
— А то, Катя! Прежде чем делать такие вещи нужно советоваться с коллективом.
Аня вылетает из квартиры и быстро сбегает по лестнице, а я непонимающе смотрю ей вслед и закрываю двери.
Едва ли я понимаю, что только что произошло. Я ожидала хорошего вечера в компании подруги, а получила ее обиду по непонятным мне причинам. И сказать, что чувствую себя виноватой… возможно, отчасти, но с другой стороны, я ведь выполняла свою работу!
Просыпаюсь я рано, в кои-то веки не опаздывая на работу. Когда прихожу Дамира Александровича еще нет на месте, но на телефон поступает сообщение с просьбой подготовить документы на увольнение.
Скрепя сердцем делаю то, что велели. Составляю форму и распечатываю, когда двери открываются и на пороге стоит Аня с женщиной лет сорока рядом.
— Привет, подруга, — последнее Аня выдает с каким-то пренебрежением. — Вот, познакомься, Елена Петровна, — она указывает на женщину, которая смотрит на меня не то, что волком. Могла бы — убила бы на месте, не оставив от меня даже пепла.
— Здравствуйте, — говорю женщине, а сама смотрю на Аньку взглядом “я ведь просила”.
Но она будто ничего не замечает, а главный бухгалтер переходит в наступление.
— Екатерина Сергеевна, если не ошибаюсь. Я шокирована тем, что вы сделали. У нас так не принято… мы всегда поддерживаем друг друга…
— Простите, — говорю ровно и спокойно, хотя у самой сердце готовы выпрыгнуть из груди из-за несправедливости. — Я не понимаю ваших претензий. Я только выполняла свою работу, не более.
— Да, конечно, — язвительно выдает Аня, и я не могу поверить своим ушам.
— Доброе утро, — дверь приемной открывается под натиском Дамира Александровича.
Мы здороваемся, а мне очень жаль, что ему пришлось все это увидеть, а еще стыдно, что я рассказала, когда должна была молчать.