Ловелас для брюнетки - стр. 34
При моем приближении Валевский разворачивается в кресле лицом ко мне, а я, чтобы окончательно стереть его надменную улыбку, которая меня дико раздражает, подлетаю и бью его кулаком в плечо.
- Я тебе сейчас устрою компенсацию, - шиплю прямо в лицо парню, однако он в ответ даже не кривится, а лишь громко смеется. – Будет тебе и охранник, - снова бью его в то же место, - и сторож, - повторяю свой маневр, - а ещё уборщица вместе с садовником. Я ему тут исповедываюсь, понимаешь ли, а он, - замолкаю, наблюдая все ту же ехидную улыбку на лице Валевского. – Вот что смешного ты находишь в этой ситуации, Рома? – на последнем слове специально делаю акцент, чтобы не расслаблялся.
- Если бы ты знала, Кариночка, как твоя реакция меня возбуждает, м…. - от удовольствия он прикрывает глаза, а мое и без того плохое настроение падает ниже плинтуса. Да мало того - мне кажется, что от злости у меня сейчас пар из ушей повалит вместе с огнем из носа!
А раздражение вкупе со злостью - наоборот, поднимаются до небес.
Все, красавчик, ты меня окончательно достал!
- Ах, ты… - снова замахиваюсь, чтобы треснуть Валевского по плечу, однако успеваю лишь ойкнуть, как парень перехватывает мою руку, не давая возможности закончить начатое, и резко тянет на себя.
Все это происходит слишком быстро, и я не успеваю сориентироваться и подумать, как поступить дальше – каких-то пару секунд, и я сижу на коленях у Ромы, спиной прижатая к подлокотнику, а лицо парня медленно приближается к моему. Одна рука держит мое запястье, а другая каким-то образом оказывается на спине – надо же, когда успел-то провернуть сей маневр?
А самое главное – пальцы Валевского нагло залезают под кофточку и не торопясь двигаются по спине вниз, массируя поясницу. И как тут сдержать громкий рык, а ещё внезапный стон от удовольствия?
Всё это он проделывает не торопясь, неотрывно глядя мне в глаза, от чего я чувствую себя кроликом перед удавом. Симпатичным, конечно, чего душой кривить, но от этого не менее опасным.
Мои движения сковывает неизвестная мне доселе сила, а желание сопротивляться до сих пор не появляется. И сил нет даже пошевелиться – Господи, за что мне это наказание?
- Хочу тебя, - шепчет мне Валевский практически в губы, не сводя пристального взгляда своих светло-карих глаз. От его слов мурашки пробегают по телу, но я продолжаю смотреть ему прямо в глаза и с каждой секундой все сильнее погружаясь в этот неизведанный доселе омут. Надо же, а я раньше даже цвета их толком не рассмотрела, зато теперь могу насладиться по полной программе. – И в качестве охранника, и в качестве аниматора.