Ловец снов - стр. 2

«Финикс сан» от 20 марта 1997 года:

Сообщение из Полдена (штат Аризона), «Уикли» от 9 апреля 1997 года:

Сообщение из Дерри (штат Мэн), «Дейли ньюс» от 15 мая 2000 года:

Это стало их девизом, и Джоунси под страхом смерти не мог припомнить, кто из них первым ввел это в обиход. «Берешь чужие в долг на время – отдаешь свои и навсегда» – это его высказывание. «Трахни меня в задницу, Фредди» и еще с полдюжины столь же красочных непристойностей – вклад Бивера. Генри приучил их небрежно бросать: «Все, что возвращается на круги своя, возвращается на круги своя» – типичный образец того дзен-буддистского дерьма, которым он так увлекался еще с детства. А вот ДДДТ… как насчет ДДДТ? Чей светлый ум это родил?

Не важно. Не имеет значения. Главное, что они свято верили второй половине этой аббревиатуры, когда были неразлучной четверкой, а потом и всему целому, когда их стало пятеро, ну а потом… вновь превратившись в четверку, опять поверили, только на этот раз первой половине.

Но когда их опять осталось только четверо, дни стали темнее. Мрачнее, что ли? Теперь все чаще попадались «трахни-меня-в-задницу» дни. Это-то было ясно, но вот почему? Ответа не было. С ними явно творилось что-то неладное, они это знали… Неладное – или странное? Только что? Они ощущали, что пойманы, загнаны в ловушку, но каким образом? И все это случилось задолго до появления огней в небе. До Маккарти и Бекки Шу.

ДДДТ: иногда это всего лишь слова. А иногда кажется, что вообще ничто. Пустота. Тьма. И тогда… как же найти в себе силы жить дальше?

1988: Даже у Бобра бывает хандра

Сказать, что брак Бивера не сложился, – все равно что заявить о ком-то «немножко беременна» или «приземление космического корабля «Челленджер» чуть-чуть не удалось». Джо «Бивер»[1] Кларендон и Лори Сью Кинопенски вытерпели восемь месяцев, а затем – все, прошла любовь, кто-нибудь помогите собрать чертовы осколки.

Вообще-то Бив, можно сказать, малый веселый и добродушный, это вам подтвердят все его закадычные друзья, но тут его настигла черная полоса. Он не встречается со своими старыми друзьями, то есть теми, кого считает настоящими друзьями, если не считать одной-единственной недели в ноябре, когда они каждый год собираются вместе, а в прошлом ноябре они с Лори Сью все еще тянули лямку. Правда, эта самая лямка становилась все тоньше, но еще держалась. Теперь он проводит слишком много времени, и даже сам это понимает, в барах портлендского Старого порта: «Портхоул», «Сименс-клаб» и «Фри-стрит паб». Чересчур много пьет, тянет косячок за косячком и по утрам все чаще отворачивается от зеркала в ванной: налитые кровью глаза, полуприкрытые набрякшими веками, стыдливо глядят в сторону. И одна-единственная мысль бьется в тяжелой голове: