Ловец эмоций - стр. 43
Эти переживания опрокидывали все взгляды и представления о браке, какие сложились у нее до момента, когда Андрей поднял на нее руку. Но на работе она по-прежнему старалась держаться бодрой, жизнерадостной, чтобы никто не видел, как она несчастна. А как бы ей хотелось сказать всем, что счастливее ее нет никого на сете.
Денис слушал Любу и чувствовал, как в его душе все возмущается против дьявола в облике ее мужа. Слушал и представлял все многообразие ее мук – попытки скрыть семейную драму от коллег, потерянный мир, в котором она не находила спокойного угла. Откровенный разговор выворачивал ее наизнанку. Странно, но ей не стоило большого труда откровенно высказывать все этому ночному больному. А она все говорила, наговаривала, наматывала, словно нитку на клубок, слова, освобождающие ее от накопившейся боли. Вдруг речь ее внезапно оборвалась, будто споткнулась обо что-то.
– Господи! Что это я? – очнулась она. – Не слушайте меня, всякую чушь наговорила, – она приняла вид сердитого ежа, выпустившего колючки.
– Бедная Люба, – Денис раскачивался на стуле, глядя себе под ноги. – Сколько же вы натерпелись. Я очень сочувствую вам, я так … так … – он закрыл глаза и несколько раз ударил себя кулаком в грудь.
– Зато накопила изрядный жизненный опыт, – печально ухмыльнулась она.
– Зверь не обижает так свою подругу, – жестко чеканил слова Денис. – Но и у вас зверь особой породы. Значит, уверился, что получил право быть вас, когда ему вздумается, что не получит сдачи? Так дайте ему сдачу.
– Вы что? Предлагаете драться с ним? – возмутилась Люба.
– Я предлагаю вам избавиться от этого недочеловека. Я думаю: настал миг, когда вам надо спустить курок.
– Курок? Вы в своем уме?
Она представила, как ее палец уже лег на спуск воображаемого оружия, и передернулась не вольно от этой невероятной сцены.
– Это метафора, образное выражение, – поспешил объясниться Денис. – Согласитесь: задолго до той минуты, когда мы начали этот разговор, вы уже знали, что рано или поздно должны принять решение расстаться с этим … Извините, не хочется использовать в вашем присутствии крепкие слова. Вот этот синяк, – он перевел взгляд на ее висок, – вы должны сказать себе, что это последнее оскорбление, которое он нанес вам. Правда, если …
– Если? – насторожилась Люба.
– Если вы сами не смиритесь принимать себя за грязь на его ботинках. Тогда и противиться бесполезно. Новое счастье к вам никогда больше н6е постучится. Он же просто паразитирует на своих пороках – на пьянстве и распущенности, – вместо того, чтобы найти силы для освобождения от них. Среди людей существует такая закономерность: слабый выезжает за счет сильного. В вашем случае вы – сильная. Зачем же идти на бессмысленное существование только ради того, чтобы показать, сколько вы можете еще вынести его измывательства?