Ловец Чудес - стр. 4
Меня провели в комнату с зеркальными стенами, поставили на небольшой пьедестал и велели замереть. Я с радостью подчинился – обожаю, когда за меня работают другие люди.
Салим осторожно открыл сундук и извлек из него очередную белоснежную тобу. Я тут же замотал головой и жестом остановил его. Нуфейль прикрикнул на брата, смею думать, обвинил его в слабоумии, ведь я несколько раз объяснил, что арабская одежда мне не нужна. Пожав плечами, Салим наклонился к сундуку и достал рубашку, один вид которой привел меня в восторг. Я стащил свой льняной наряд и передал рубаху Тамиму. Мальчишка бережно принял ее и положил на диван. Какие аккуратные люди, вы только посмотрите!
«Роскошь – вот что я подумал, едва прикоснувшись к рубашке. – Роскошь на грани разорения». Легкая ткань, не похожая ни на хлопок, ни на шелк. Полупрозрачная, невесомая, с объемными рукавами, которые английские портные называют «епископскими». Простой стоячий воротник, элегантный силуэт – я потерял голову, едва надел это чудо портняжной мысли, и жестом потребовал подать мне брюки. Нет сил смотреть, как льняные штаны портят неописуемую красоту моего нового одеяния.
Нуфейль и все его семейство смотрели на меня с ужасом – конечно, никому из них в голову не пришло бы так вырядиться. Они не догадывались, что именно такую реакцию мне нужно вызвать у людей, которые соберутся в «Сияющем ирисе» этим вечером. Заправив край рубашки за высокий эластичный пояс узких черных брюк, я посмотрел в зеркало и томно улыбнулся своему отражению. Юноша из зазеркалья ответил мне тем же, галантно спрятал руку за спину и слегка поклонился.
Выглядеть безупречно я должен всегда, не считая моментов, когда нужно слиться с толпой. Лицо, одежда и манеры – визитная карточка для каждого, кто вхож в дома Коллекционеров. Никто не доверит тысячи долларов безликому отребью. Если собираешься хорошо заработать, перед этим придется крупно потратиться.
Господь наградил меня нищими родителями и аристократической внешностью. Он такой шутник, правда? Меня часто называли девчонкой, задирали и пытались унизить, но дрался я как Сатана, как бес, до крови, до исступленного крика отчаяния. Только после этого слезал с поверженного противника и позволял ему уйти. Сейчас драться мне приходится редко: лицо нужно беречь. Если возникают проблемы, их решают либо мои покровители, либо люди, которым я заплатил. Как можно заметить, жизнь моя наладилась.
Салим подал мне мягкие кожаные туфли; я без труда надел их и понял, что обуви удобнее у меня еще не было. Для полноты образа не хватало лишь одной детали, которую как раз доставал Тамим. Мальчишка замер, сжимая в руках бархатистую ткань. Отец дал ему увесистый подзатыльник, намекая, что нужно поторапливаться.