Ловец бабочек. Мотыльки - стр. 7
– Вот вам задаток, – на крышку гроба – красная береза и сатиновая обивка черничного цвета – легла стопка золотых монет.
Познаньских полновесных злотней.
– Оформляйте договор…
Он выставлял монету за монетой, создавая из них этакую золотую башенку, вид которой завораживал. Все ж следовало признать, что в этой жизни, кроме, конечно, дорогой и безвременно почившей матушки, Герберт Понятковский нежно и со всем пылом любил деньги. Он, не смея отвести взор – вдруг да исчезнет заветная башня – вытащил бланк стандартного договора. Перо. Чернильница. Задумавшись на мгновенье, Понятковский решительно нарисовал цену, развернул бланк к гостю, который за маневрами следил с легкою насмешкой, и дождавшись кивка – цена устраивала – быстро принялся заполнять прочие графы.
– А скажите, милейший, – Себастьян наклонился и, опершись на конторку, вытянул длинную шею, заглянул на ту сторону. – К вам, стало быть, приходили с предложением?
– Кто?
– А вы нам расскажите, кто приходил… когда приходил… чего предлагал…
– Ничего и никогда, – Герберт ответил сие решительно.
– Совсем ничего?
– И совсем никогда, – он едва не поставил уродливое чернильное пятно. Благо, работа в похоронном бюро требовала немалой сдержанности, вот и пригодилось.
– Какая печаль, – Себастьян ему не поверил. И поставив на конторку монету ребром, подтолкнул ее к Герберту. Толстый злотень, нарядный и новый, сияющий, покатился, крутанулся и…
…исчез в Себастьяновой ладони.
– Все ж подумайте, – взгляд гостя сделался печален. – Хорошенько подумайте…
– О чем?
– Обо всем… о жизни вот… мы передумаем… уйдем… вы ведь не единственная похоронная контора в городе…
– Уходите, – Герберт решительно отер тряпицей перо. – Уходите и…
– И вызвать вас на допрос? – девица вытащила бляху. – Возможно, в Особый отдел…
Она говорила тихо, но…
…матушка взирала на Герберта с печалью: сколько раз говорила она ему, не связываться с личностями подозрительного свойства. И вот, пожалуйста… сам не связался, так они заявились… и как ему быть?
– Я ни в чем не виноват! – он поднял договор без особой надежды, что этот листок бумаги защитит его.
– Верю, – девица криво усмехнулась, аккурат как его первая жена перед тем, как заявить, что она-де на развод подает. – И думаю, в Особом отделе вам тоже поверят… вы ведь на хорошем счету… честный торговец, но… в нынешней ситуации недостаточно быть просто честным… вы ведь не хотите, чтобы вашу лицензию на торговлю с королевством просто-напросто отозвали…
Герберт замотал головой.
Не хотел.
Если эту лицензию отзовут, то… то ему только и останется – пыльная контора, искусственные лилии и надежда, что когда-нибудь где-нибудь вспыхнет эпидемия, которая и спасет его от разорения.