Лошадиная река - стр. 7
– Ну, чего ждёшь? – прошипела я сквозь зубы. Слюна уже порядком скопилась во рту, поэтому мне всё же пришлось сделать глоток.
Мальчишка будто очнулся, слегка тряхнул косматой головой и убрал складной нож в карман шорт, перед этим медленно, не сводя с меня глаз, закрыв его.
– Какого чёрта ты тут делаешь вообще? Чё забыла? Потерялась? – прыснул он. – Иди, куда шла! – махнул рукой.
– Тебя не спросила! – я резко встала и посмотрела на него сверху вниз. Он сощурился, глядя на меня, а его веснушки на носу стали ярче, словно я была солнцем и опаляла его своей тенью. – Купалась, – кивнула на речку.
– Да лучше бы спросила, умнее бы выглядела. – Он тоже поднялся. – Ты чё, совсем, – покрутил пальцем у виска, – того? Нашла место для купания.
Я закатила глаза. Ну вот точно не ему меня уму разуму учить. Сам развалился в траве с утра пораньше, видимо, подрался накануне с какой-нибудь местной шпаной, и я ещё «того». Выглядел не старше меня, как раз сейчас у нас в школе все мальчишки только и делали, что дрались друг с другом из-за какой-нибудь чепухи или пытались задеть девочек язвительными словами. Вот и он не отличался умом и сообразительностью. В ответ я тоже сощурилась и окинула его взглядом: немного брезгливо, но довольно показательно. Тощий, невысокий, угловатый какой-то. На руке, у кисти, едва заметно виднелись синяки явно от пальцев, будто мальчика недавно кто-то очень крепко сжимал, удерживая…
– Ау, – помахал передо мной рукой, и я дёрнулась, – чего засмотрелась на меня? Понравился?
– Ещё что придумаешь? Может, ещё про реку расскажешь и про лошадей, чтобы меня запугать? – хмыкнув, не унималась я. Что ж, он хотел со мной пободаться? Выиграть у него не выйдет, у меня был замечательный учитель – моя мать. – Так вот, не боюсь я ваших этих сказок. Напридумаете бредни за отсутствием даже хотя бы одного телевизора на всю деревню, а потом пугаете приезжих. Развлекаетесь? Я тебе не игрушка.
Думала, он будет лепетать что-нибудь, замнётся, ну или просто ударит меня по голове каким-нибудь рядом валяющимся булыжником, но мальчик, сложив руки на груди, выгнул бровь и как громко начал мне песню петь, от которой у меня затряслись коленки, да не только от песни, от его пугающего безумного вида. Казалось, его глаза загорелись янтарём, веснушки исчезли и я стала такой маленькой, что ещё немного, и полностью исчезла бы с лица земли.
– Не плачьте, гнедые, смиритесь с судьбою. Во благо, во благо тебе, дорогой наш. Прими их в объятия, скорее возьми их… А ты кто? А ну-ка, схватить и топить!. Зря ты, девчонка, явилась, пришла. Здесь…