Лошадь. Биография нашего благородного спутника - стр. 23
Но я никогда не подозревала, что получу еще одно житейское наставление на холмах Вайоминга от другой лошади. Тем не менее именно здесь старая буланая кобылка Высокий Хвост показала мне пример того, что хорошо прожитая жизнь может не иметь ничего общего с блеском, властью и драмой… напротив, ее определяет спокойная настойчивость. Судьба не баловала ее, и все же она прожила долгую и счастливую жизнь, имела несколько длительных связей, родила детенышей. Быть может, эволюция и вершится через таких, как она, – неказистых с вида.
Разговаривая, мы с Рэнсомом время от времени посматривали вдаль, на хребты Скалистых гор – тех самых, которые с момента начала своего повторного роста 66 млн лет назад играли важнейшую роль в истории эволюции лошади. И пока мы наблюдали за старой кобылкой, небо над вершинами гор потемнело.
Уже который день подряд температура преодолевала отметку в 38 °C, солнце в Коди безжалостно поджаривало всякую живую тварь, осмелившуюся высунуться из-под камня, крыши или листика. Разыскивая лошадей, мы шли от грузовика Рэнсома, одетые лишь в легкие тенниски, казавшиеся, однако, слишком тяжелыми под ослепительным солнцем и синим небом.
Но тут над древними горными вершинами начали собираться густые и черные, как полуночная мгла, облака. Вверху, над трехтысячеметровыми вершинами, возле которых табуны насыщались свежей травкой, засверкали молнии, с интервалом в несколько секунд ударявшие в землю. Внезапная перемена погоды как будто бы совсем не смутила Рэнсома, в отличие от меня. В моей родной Новой Англии подобные метеорологические фокусы не приветствуются. Внезапное превращение ясного и прозрачного голубого неба в зловещую угольно-черную твердь воспринимается жителями Новой Англии как предвестник апокалиптического события. Однако в этих краях местные относятся к подобным климатическим крайностям как к чему-то обыденному.
Подобно Рэнсому, Высокий Хвост не обращала внимания на грядущие атмосферные перемены. С помощью подвижных губ и заметно сношенных передних резцов она продолжала «стричь» травку, переходя от одного унылого пучка растительности к другому.
Да, коням по большому счету здесь не место, подумала я, представляя себе зеленые пастбища Новой Англии и пышные луга возле вершин гор Прайор.
«Почему она здесь застряла?» – спросила я.
«Не знаю, – ответил Рэнсом. – Но причина должна быть. Мы просто не знаем ее».
К этому времени гроза, накатывавшая со Скалистых гор, принесла с собой прохладу. Посыпались дождевые капли величиной с мармеладную конфету.[34] Они превратились в градины, и мы помчались к грузовику, но Высокий Хвост так и не оторвалась от еды. И если конь из Фогельхерда представляет собой своего рода квинтэссенцию жеребца, то Высокий Хвост показалась мне воплощением лошади – победительницы в борьбе за выживание, умной и компетентной, устойчивой и надежной, готовой приспособиться ко всем обстоятельствам, с которыми столкнет ее жизнь.