Лондон - стр. 55

Факелы отбрасывали неверный свет, приделы окутывала густая тень. Когда вошли и устремились к своим скамьям другие мужчины, Юлий смекнул, что его изучают, однако лица проходивших различал не всегда. В дальнем конце, перед маленькой апсидой между двух колонн, высилась статуя Митры с лицом волевым, подобным огрубленному лику Аполлона; глаза возведены к небесам, на голове – заостренный фригийский колпак. Перед изваянием располагался скромный каменный алтарь, снабженный отверстием для стока крови. Здесь совершались жертвоприношения.

Храм медленно заполнялся. Когда прибыл последний член ложи, двери затворили и заперли. Затем все в молчании сели. Прошла минута, другая. Юлий гадал, что будет дальше. Наконец в дальнем конце мигнула лампа; он различил движение, и вот из тени приделов с тихим шорохом выступили две фигуры. Они были поистине странны.

Они надели головные уборы, полностью скрывавшие лица. На первом мужчине была львиная голова с гривой, ниспадавшей на плечи. Второй наводил еще большую жуть, и под его взглядом Юлий ощутил, как по спине пробежал холодок.

То, что он нацепил, было не просто головным убором, ибо едва не достигало колен. Одеяние, сотканное из сотен крупных перьев, которые приглушенно шуршали и поскрипывали, имело форму огромной черной птицы со сложенными крыльями и колоссальным клювом. То был Ворон.

– Это жрец? – шепотом спросил у отца Юлий.

– Нет. Он один из нас. Но сегодня руководит церемонией.

Ворон уж шел по нефу между скамьями. Он двигался медленно, задевая исполинским хвостом колени сидящих. Через каждые несколько шагов он останавливался и обращался к кому-то из членов с вопросом, несомненно осуществляя ритуал:

– Кто есть владыка света?

– Митра.

– Чья кровь обогащает землю?

– Быка, сраженного Митрой.

– Как твое имя?

– Служитель.

– Из нашего ли ты числа?

– До самой смерти и далее вовеки.

Покуда Ворон расхаживал взад и вперед по нефу, Юлию чудилось, что глаза, выглядывавшие из гнезд поверх клюва, уделяли ему особенное внимание. Юноша вдруг устрашился того, что Ворон задаст ему вопрос, на который он, разумеется, не сможет ответить. И возрадовался, когда тот, удостоив его как ему показалось, прощальным взглядом, вернулся к святилищу.

А потому ничто не утешило его больше, чем шепот отца, который пригнулся, дабы говорить прямо в ухо:

– Это один из тех, с кем тебе предстоит нынче встретиться.

Остаток церемонии пролетел быстро. Ворон изрек несколько молитвенных обращений; Лев сделал краткие объявления насчет членства, после чего собрание утратило официальность и присутствовавшие разбрелись по нефу малыми группами.