Ломота - стр. 47

Марат грубо потянул меня за локоть и снова поднял зонт над нашими головами. Над моей головой.

Мне хотелось ударить его. За грубость, за его тон, и за то, что заставляет чувствовать себя дурой!

Но я снова молчу и покорно иду за ним. Как только мы вышли из беседки, я застыла, понимая, что мои ноги уже по щиколотку в воде!

— Да что же это такое! — прошипела, готовая расплакаться. Этот вечер превосходит все мои ожидания!

— Подержи, — Марат впихивает мне в руки зонт, а сам, наклоняется и неожиданно подхватывает меня на руки.

Я взвизгиваю, обхватывая его шею, и выдыхаю ему в лицо, а он быстрыми шагами направляется к запасному выходу, откуда сам пришёл пару минут назад.

— Опусти меня! — спохватилась немного поздно, стараясь держать своё лицо как можно дальше от его, — я могу сама дойти! Я не просила тебя об этом! Марат!

— Если ты хочешь сломать ногу на своих каблуках, — его слегка охрипший голос добавляет мне мурашек, — с твоим везеньем: только в путь.

Он произносит последнее слово и опускает меня на ноги.

Слава богу...

Мы уже на крыльце.

Марат, ухмыльнувшись, распахивает передо мной дверь, а продолжаю стоять истуканом, стискивая в одной руке сумочку, а в другой зонт.

— Давай, — он забирает у меня зонтик и, сложив его, несколько раз стряхивает с него капли. Захлопывает за нами дверь и закрывает ту на ключ, — кто тебя надоумил в такую погоду ехать сюда? — задаёт вопрос, но создаётся впечатление, что он разговаривает сам собой, — ты прогноз вообще смотришь?

А вот это уже адресовано конкретно мне.

— Прогноз не передавал конец света! — огрызаюсь и осматриваюсь, наконец, — где мы?

— Это важно? Идём, — парень обходит меня и дёргает за другую дверь, впуская нас в длинный и светлый коридор, — обсохнешь и дождёшься, когда дождь сбавит обороты. Потом поедешь.

Я следую за ним, рассматривая тугие мышцы, облепленные мокрой белоснежной тканью его рубашки. Сглатываю ком в горле, и прикусываю нижнюю губу. Меня не должно быть здесь... отворачиваюсь, концентрируясь на том, что мои туфли полны воды, а мои ноги то и дело норовят выскользнуть из них. Я, должно быть, сейчас похожа на ведьму.

Злюсь. Почему это вообще меня сейчас волнует?!

Единственное, что должно меня сейчас волновать, так это то, что мне категорически нельзя болеть! Не сейчас!

Мы выходим из коридора, и я поднимаюсь за Маратом по лестнице. Стараюсь не смотреть больше ни на его спину, ни на бёдра, обтянутые чёрными брюками. Исключительно на носы своих лодочек. Поднимаю взгляд лишь тогда, когда мы останавливаемся.

— Мне нужно домой, — бормочу, когда он распахивает передо мной очередную дверь, и делаю шаг назад.