Лолита 1916 - стр. 2

– Мы с тобой всю жизнь будем вместе, – дама рассеянно улыбается, оглядываясь на поезд. – И сейчас, и потом. Рука об руку пройдем.

Старец качает головой.

– Ох, матушка, на изломанных-то ногах не ходить, ковылять придется.

Но дама то ли не слышит, то ли не обращает внимания на его слова. Пугливые мурашки ползут по спине Лолиты. Ее пугает предсказание святого старца. Надо скорей к папа́. Предупредить. Перенести поездку. Только ноги словно приросли к земле. Не пошевелиться.

– Дамы и господа! Поезд отправляется, – разносится по перрону зычный голос проводника.

– Отец Григорий, прости, – дама торопится к вагону. – Матушка государыня призвала! Не могу ослушаться. Прости. Ты помолись за нас грешных, помолись. Отведи беду.

Старец провожает её взглядом. Шепчет что-то неслышное вслед и размашисто крестит. За его спиной папа́ машет Лолите рукой, она спохватывается, шагает к нему. Старец, сторонясь, поднимает голову, и темный его взгляд неожиданно теплеет, останавливаясь на её лице.

– Глашенька, – едва слышно шепчет он. – Глашенька.

И ей вдруг видится смешливый паренек с венком из одуванчиков на голове. Желтые радостные цветочки солнцем горят на черных кудрях. А взгляд у него теплый-теплый и такой легонький, будто луч полуденный. И так же светло у нее на душе становится, словно ангел крылом задел.

– Глашенька, ты ли это? – опять повторяет старец.

– Лолита! – папа́ стоит у распахнутой двери вагона. – Нам пора.

А она всё не может сдвинуться с места, завороженная солнечным видением. Одуванчиковое лето кажется таким близким, что шагни – и там окажешься.

– Глашенька, останься. Беду вижу. Не ходи туда.

Его шепот пугает почти до обморока. Лолита пятится, ватные ноги едва повинуются ей. И она кричит этому странному старику:

– Вы ошиблись! Ошиблись! Я не Глаша!

Забежала в вагон, чуть дыша, упала на сиденье, а перед глазами все ещё стоит лицо старца. Темное, бородатое, неприветливое. Страшно-то как. Сердце колотится, и не унять его.

– А это моя дочь, – говорит папа́ кому-то. – Лолита.

Оказывается, он давно уже с кем-то разговаривает. Она торопливо поднимает взгляд и видит того самого господина с милым лицом. Как же хорошо, что он оказался здесь. Все её страхи и тревоги тают от его теплой улыбки.

– Позвольте представиться, – говорит он с заметным акцентом. – Освальд Райнер.

– Вы англичанин? – строго поджав губы, спрашивает она.

– Да.

– Значит, вы шпион?

– Ло, – укоризненно качает головой папа́, пряча улыбку.

– С чего вы так решили? – смеется милый господин. И ей нравится его смех. И улыбка тоже нравится.