Логово ведьмы - стр. 9
Катя бежала к огромной темной машине, как к последнему убежищу на земле. У грузовика с открытым кузовом возился мужчина в яркой вязаной шапочке. Катя без раздумий направилась к нему. Он оглянулся, всплеснул по-женски руками:
– Вай! Ты почему такой раздетый?
«Наверное, армянин, – подумала Катя. – Они добрые». Хотела что-то объяснить, попросить помощи, но не знала какой.
– Подожди, дорогая, – заговорил армянин, оказавшийся молодым парнем с круглым румяным лицом. – Там моя сестра, – он показал в сторону жилого вагончика, перед которым вешала на веревку белье женщина в платочке. – Мы тут живем. Она даст одежду, мы поедем на работу, а ты можешь отдохнуть в вагоне. У нас плитка есть, матрас. Пока садись в машину, погрейся.
Катя уже привычно забралась в высокую кабину, и плотное, пахнущее бензином тепло окутало ее как одеяло. Она прикрыла глаза. Открыла их, когда армянин уже сидел рядом, держа на коленях какие-то тряпки. Катя улыбнулась. Он покраснел еще больше и тяжело задышал.
– Не спеши, – задышал он ей на ухо. – Ты весь замерз. Такой красивый…
Его дыхание было несвежим, руки потными, но Катя не чувствовала отвращения. Только горячую жалость.
– Конечно, – сказала она парню. – Ты только не волнуйся, я с тобой. – Она посмотрела в карие глаза с темными ресницами. – Ты плачешь?
– Да, – немного удивленно ответил армянин. – Я плачу от тебя, дорогая.
Когда он освободил ее от своей тяжести, Катя села, поправила роскошные каштановые волосы и попросила: «Я хочу пить». Армянин кивнул и пошел к вагончику. Катя натянула принесенные им тренировочные штаны, желтую застиранную рубашку без пуговиц, завязала ее узлом на животе, набросила черную нейлоновую куртку. Обнаружила стоптанные мальчиковые туфли и толстые носки. Туфли можно было не мерить: велики размера на три. Катя скатала шарики из носков и затолкала в обувь. Теперь будут держаться. Она открыла дверцу кабины, выскочила и побежала, забыв об усталости, жажде и армянине, который стал ее третьим в жизни мужчиной.
Дина положила в чашку три ложки растворимого кофе, плеснула кипяток. Заглянула в холодильник, нет ли там молока. Там не было ничего. И это не единственное свидетельство того, что в доме неладно. Маленькая, обычно чистая, очень уютная квартирка со старой мебелью, недорогими, но со вкусом подобранными вещами сейчас выглядела так, как приют случайных людей, поселившихся здесь недавно и ненадолго. Кровать расстелена, белье скомканное и не очень чистое. Старинное покрывало с удивительно красивой ручной вышивкой, доставшееся Кате от прабабушки, валялось на давно не мытом полу. Катя так им дорожила! Вещи, которые обычно висели в большом стенном шкафу, валялись повсюду. Катя так следила за одеждой, все постоянно чистила, проветривала. Она даже выбросила большую плетеную корзину для грязного белья, чтоб не было соблазна что-то в ней оставить. Она все стирала в момент загрязнения. Дина заглянула в ванную и увидела кучу грязных полотенец на полу. Вообще-то Игорь мог бы и сам… Нет, пожалуй, он ничего не мог, кроме того, что делал, – стерег Катю до сегодняшней ночи. Дина вздрогнула, когда он открыл ей дверь. Он похудел килограммов на пятнадцать. Глаза провалились, на щеках сивая тоскливая щетина. Они недолго разговаривали. Игорь уже собрался уходить – искать Катю. Но даже того немногого, что он успел рассказать, хватило, чтобы Дина ему поверила. С подругой действительно стряслась какая-то не поддающаяся пониманию беда. Может, Игорь и должен был поднять шумную тревогу, вызывать врачей, собирать консилиумы. Но Дина понимала его поведение. У него, кроме нее, нет другого смысла в жизни. Он ради нее существует. То есть внешне все выглядит, как у всех. Очень любимый сын, родственники, друзья. Но все это, даже сын, нужно Игорю, когда рядом Катя. И он в ней, как всегда, уверен. И вдруг она не то чтобы заболела. Или разлюбила. Она просто перестала быть собой. И Игорь закрылся здесь с ней. Думал, что прячет ее от беды. А Катя сама стала бедой… Дина вздрогнула от телефонного звонка, бросилась в прихожую.