Логово смысла и вымысла. Переписка через океан - стр. 16
А параллельно со мной, но совершенно независимо, на статью Карпова обратил внимание живший в Нью‐Йорке поэт Борис Хургин (которого я никогда не знал). Он был более меня эрудирован в поэзии и сразу углядел, что статья Карпова – это статья не Карпова, а Глеба Струве, крупного литературоведа первой волны эмиграции. Его биографическим очерком открывалось четырехтомное собрание сочинений Гумилева, изданное ИМКА‐ПРЕСС. Карпов дословно переписал статью Струве, добавив от себя только ту жалкую концовку! Обе статьи, то есть моя и Хургина, были напечатаны в НРС с разрывом в несколько дней. В России, конечно, на нее никак не прореагировали, но Карпову, надо полагать, доложили. А потом еще попался мне странный, крайне сбивчивый материал в «Новом мире», написанный каким‐то генералом, о деле Гумилева, якобы на основании его архивного дела, но там тоже все было запутано и перевернуто с ног на голову. Я послал письмо в редакцию, очень короткое, но получил ответ от Залыгина[34], который с пафосом сообщал, что перед журналом стоят великие задачи – вернуть советским читателям произведения классиков‐эмигрантов[35], потому для моего письма у них нет места. Они‐де привлекли внимание к делу Гумилева, а дальше им должны заниматься другие инстанции. Я ему на это ответил, что Гумилевым другие инстанции уже занимались. Но это, конечно, было в пользу бедных.
А что касается литературных премий, то в юности я смотрел на них как на знак качества, и старался читать все, что отмечено лауреатством. Но, повзрослев, стал ко всему этому относиться скептически, а еще позднее вывел чуть ли не закономерность: чем больше премий у писателя, тем меньше он писатель. Конечно, нет правил без исключений, но чаще всего это так. Был такой письменник от КГБ Н.Н. Яковлев, прославившийся тем, что, оклеветал А.Д. Сахарова и его жену, потом явился в Горький интервьюировать ссыльного Сахарова, а тот влепил ему пощечину. Вероятно, Вы знаете, о ком я говорю, но может быть, не помните, что начало его карьеры было ознаменовано книгой «1 августа 1914 года», в которой он «объяснил» Февральскую революцию и поражение России в Первой мировой войне заговором масонов, за что получил премию Ленинского комсомола[36]. А есть еще поэт Валерий Хатюшин – его Вы тоже, видимо, знаете. Он «защищал» от моей русофобской клеветы В.И. Даля. В связи с этой «полемикой» мне пришлось познакомиться с некоторыми его стишками, из коих я понял, что это озлобленный на весь мир графоман, лишенный дара членораздельной речи: его вирши – это сплошное рычание. Но он лауреат премии Сергея Есенина – может быть, самого тонкого и прозрачного лирика во всей русской поэзии!