Лисы округа Хансон - стр. 65
Но, как и многое в мире смертных, сказки остаются сказками, а легенды – легендами.
Когда Харин стала кумихо, первое, что она услышала от Тангуна, это предостережение: не помогай смертным, если хочешь прожить как можно дольше. Людской удел – жить по своей воле и умирать только по велению судьбы или же от рук себе подобных, таких же смертных. Ни кумихо, когда-то бывшая человеком, ни кто-либо другой не вправе вмешиваться в дела людей и решать их проблемы.
– Ты стала кумихо, чтобы отомстить своему врагу, – говорит Тангун, когда Харин просит о снисхождении у бога всех существ. Это второй её визит в чихагук, и второй раз ей здесь не нравится.
Мир Тангуна стоит между смертным и потусторонним на границе, которую не увидит ни один глаз. Здесь холодно тем, кто не заслужил следующей жизни, и спокойно тем, кто вот-вот вернётся в мир смертных новым человеком. Монстрам во дворце Тангуна жарко. Католики утверждают, что это пылает адово пламя, но Тангун не сатана, чтобы жарить грешников в котлах и издеваться над не обретшими покой существами, которых он сам и создал.
В мире Тангуна монстрам жарко, потому что он создан был для людей. Квемулям и квисинам нет места среди душ смертных, они должны находиться в потустороннем мире и ждать следующей жизни в качестве смертного, если готовы к ней, или жить в мире людей и вести себя сносно, если хотят закончить незавершённые дела и получить шанс на новое рождение. Всё подчиняется Великому Циклу.
В конце концов, он был создан для людей и ради людей. Квемули и квисины должны заработать право стать человеком и попасть в колесо жизни, либо растаять в воздухе, слившись с энергией окружающего мира. Стать частью ветра, воды, камней под ногами высшей формы существования – человека.
– Едва ли человека можно назвать пределом совершенства, – говорит Харин после лекции от Тангуна, о которой она не просила. – И я не стремлюсь в новую жизнь, у меня есть незаконченное дело.
– Именно, – отвечает Тангун, хотя Харин не задавала вопроса.
Он высокий, но хрупкий, как стекло, и кажется, будто его может разбить даже случайное касание лисьего хвоста. Только любому квемулю понятно, что своими тонкими длинными пальцами, оканчивающимися когтями, Тангун может сломать самого сильного из них, даже не моргнув, не потратив силы на вздох. Тот, кто создал монстра, способен убить монстра, и сделает это быстрее прочих.
– Я уже говорил тебе, что неоконченное дело из прошлой жизни превращает квемуля в чудовище, – с высокого трона, на котором Тангун восседает, его голос стекает вниз водопадом мечей и копий, словно каждый звук превращается в тысячу лезвий и те вонзаются в камень с грохотом, звоном, стоном. Тонкокостный на вид Великий Тангун – воплощённое орудие небес, скрытое под красотой первого весеннего цветка. Лотос, нежный цветок, что несёт в себе силу дракона