Лисы округа Хансон - стр. 39

Харин ныряет в кусты, когда он вдруг поднимает глаза и смотрит в её сторону. Пронесло, чуть не попалась.

Ночной клуб, резня и прочие квисиновы дела отменяются. Ужин с Джи отменяется. Сон отменяется. Харин проведёт ближайшее время, выслеживая свою добычу. И когда он останется один, она подберётся к нему и заберёт своё сокровище.

Свою лисью бусину, которой поделилась с маленьким мальчиком одной дождливой ночью двадцать пять или двадцать шесть лет назад.

Перед Тэуном всё размывается – небо, женский силуэт: вода попала в глаза и теперь, смешиваясь со слезами, течёт по щекам, когда он быстро моргает. Лицо рыжей девушки приближается к его лицу, Тэун почти не дышит от паники. Он молится всем предкам своей семьи до десятого колена, чтобы эта богиня не оказалась вымыслом, его обморочным видением – нахлебался морской воды, вот и вообразил, будто его спасла диснеевская Ариэль.

«Диснеевская Ариэль» вдруг замахивается и даёт Тэуну смачную оплеуху.

– Очнись, придурок, тебе нельзя умирать! – вскрикивает она. У Тэуна от удара отнимается челюсть. Ну, так он хотя бы удостоверился, что русалка ему не приглючилась.

– Больно! – вопит он ей в тон. Рыжая замахивается второй раз, но замирает со вскинутой в воздух рукой. Всемогущие духи его семьи, а она точно его спасти пыталась, а не прибить на месте? – Утонувших не так откачивают!

– А тебе-то почём знать как? – не остаётся в долгу девушка и опускает руку. А потом слезает с Тэуна. Может, надо было подольше прикидываться трупом, вдруг она бы его ещё и поцеловала… – Губу обратно закатай, – тут же припечатывает она.

Тэун наконец промаргивается и садится. Очертания пирса, с которого он упал, становятся чётче, Тэун переводит взгляд на свою спасительницу. Красивая. Очень красивая. Безумно красивая. И глаза горят, ух!..

– Слюни вытри, – рявкает она.

– И ничего это не слюни, – говорит Тэун и на всякий случай утирает мокрым рукавом куртки подбородок. – Вода это, я в море купался.

– Ага, видела я твой заплыв, очень эпично, – кивает рыжая. У неё длинные ресницы слиплись от воды, сами глаза жёлтые, зрачки в них узкие, точно у лисицы, и смотрит она с прищуром. Губы пухлые, красные, как спелое яблоко.

Тэуна натурально ведёт, и вовсе не из-за того, что он только что чуть не утонул.

– Ты… – мычит он, проглатывая звуки. – Вы. Вы кто? Как вас зовут?

Она скалится – в свете выглянувшего ненароком солнца в изгибе её усмешки блестят острые клыки – и качает головой.

– Мал ещё имя моё знать.

– Мал? Я выгляжу старше вас.

– А вот и нет.

– А вот и да.