Лисы округа Хансон - стр. 30
– Или человек, – обрывает её мысли Союль. Харин почти ахает.
– Ты совсем ополоумел? – вспыхивает она. – Какой смертный сподобился бы? Нет, кому хватило бы сил? Нет-нет, не мог это человек сделать.
Союль смотрит на Харин, в полумраке кабинета блестят его глаза, зоркие, внимательные. Харин знает этот взгляд. Снисходительный, вот какой он.
– Тебе четыреста с лишним лет, а ты всё в сказки веришь, – почти по слогам тянет Союль. – Люди, милая жёнушка, коварнее и злее любых монстров и духов. Они способны на зверства, каких и квисин не придумает.
Он медленно поворачивает голову в сторону панорамного окна и следит за мерцающими огнями Хансона какое-то время. Харин пережёвывает обронённую им мысль, прикладывая заметные усилия, чтобы не дать той прорости в её сознании прочным стеблем. Ерунда, Хан Союль помешался на своих смертных подчинённых, потому и не видит границ.
– Среди наших слухи ходят, – говорит вдруг он. – Кто-то собирает вокруг себя мелких квисинов. Сон гакси[26], сингивоннё[27], мондальгви[28]…
– Ты, что ли? – огрызается Харин. Союль шикает.
– Мне эти похотливые твари ни к чему. За кого ты меня принимаешь?
– За мафиози? – шепчет из своего угла дивана Джи. Харин давит смешок, но ухмылку замечает Союль и вздыхает. Ой, какой обидчивый! Можно поверить, будто его в самом деле задевает отношение бывшей, ага.
– У меня в клане другие духи, посильнее, – возражает он, медленно проговаривая каждое слово. – С мелкотнёй вроде холостяков я не вожусь.
– Кому тогда это надо? – морщится Джи. Беседа теперь занимает его настолько, что о страхе он, кажется, почти забыл.
Союль на ёндона не смотрит. Он не сводит глаз с Харин, и та почти не дышит, думая, что токкэби сейчас снова поразит её самым неприятным образом. И он оправдывает все ожидания:
– Как думаешь, много квисинов скрывается от людей, как в прежние времена? Мы уже не в Чосоне, прятаться по лесам и хибарам трудно. Да и люди стали хитрее, кому-то может прийти в голову… – Союль пожимает плечами. – Не знаю… Использовать квисинов в своих мерзких делах. Например.
Харин вся обмирает. Мысли застывают, становится так тихо, что слышно, как громко и часто стучит лисье сердце. Кровь пульсирует, отдаваясь в пустой желудок.
– Не может такого быть! – первым приходит в себя Джи, даже голос повышает, игнорируя страх перед токкэби. – Чтобы квисины связывались с людьми? Они смертных жрут, а не сотрудничают с ними!
– Много ты понимаешь, – пригвождает Союль холодным тоном, и Джи вздрагивает. – Ты домовой, дух домашний, холёный. Ты голода, холода и одиночества никогда не знал, вот и не ведаешь, на что может пойти озлобленный дух, чтобы получить желаемое. Мы, нелюди, порой забываем, что жить остались в этом мире из-за обид, которые тащим за собой с прошлых жизней. Что может быть сладостнее человеческого дыхания и тепла? Ничего.