Лисовский. Всевидящий барон - стр. 30
Всё, готов.
Отряхнув руки, поглядел на седоусого мужика. Он лежал без сознания, неестественно скрючившись, словно гусеница. Алины след простыл.
И тут мой правый глаз запульсировал. Он будто хотел что-то мне сказать, но я не понимал, что именно. Глаз Хроноса о чём-то сигнализировал, но это не было предсказание будущего на две секунды вперёд. Это было что-то другое. Но, что…
– Хм… – когда я поглядел на глурка, то понял, что дело именно в нём. Глаз указывал мне на лежавшего без сознания ублюдка.
Странно, что это значит?
Я подошёл к глурку и поглядел на него. Мразь лежала с закрытыми глазами и открытым ртом. Слизь вытекала наружу, стекая по склизкой серой коже.
Скорее всего, он всё ещё жив, и требуется добить его. Наверное, Глаз Хроноса подсказывал мне именно это.
Или…
Я обернулся, убедившись, что на меня никто не смотрит. Нагнулся к глурку, и разом вырвал его глаза. Затолкал их в рот и разжевал. Проглотил.
– Эм…
Делал я это не совсем осознавая себя. Будто бы… сработал какой-то инстинкт. Ибо, если бы в этот момент действовал мозг, то я бы ни за что не сожрал эти мерзкие жёлтые шарики, похожие на слизь.
Чёрт! Да нахера я это сделал-то?
Фу. Чёрт возьми. Бред какой-то.
Ничего не поним…
И тут всё видимое пространство покрылось красным. Трава, деревья, дома, небо. Покрылось красным и… стало более чётким. Вернее, моё зрение стало более чётким. Глазом Хроноса я видел все объекты в мельчайших подробностях.
Вот маленький кузнечик прыгает в траве метрах в пятиста от меня. Вот большеклювый ворон летит под самым небом и глаза его сверкают от пробивающегося сквозь тучи солнца. Вот усатый мужик шевелит носом и дорожная пыль втягивается в его ноздри. А теперь он шевелит веками и приоткрывает глаза.
– Помо…гите… – говорит он.
Я встряхиваю уже пошедшую кругом голову и прихожу в себя. Часто моргаю. Теперь всё видно не так идеально, но я понимаю, что как только захочу, то снова смогу усилить зрение.
Интересно…
Из ворот нашего поместья, что располагается метров через триста отсюда, выбегают Ксюша с Ромой, а за ними – Алина.
У Ромы на лице невероятная решимость вперемешку со злобой. Он уже готов рвать и метать, но, приблизившись, видит мёртвого глурка и бодрого меня. Успокаивается.
– Ага. Просто отличная помощь… – кошусь я на Алину и она виновато отводит взгляд. – Впрочем, она уже не понадобится. Я и сам справился с глурком.
– Но… – брат хмурится. – Да как ты… да что с тобой…
– А по моему – всё отлично.
– Да, конечно, но…
– А что с тем мужчиной?.. – обеспокоенно спрашивает Ксюша. – Ой, да это же Василий Игнатьевич! Фёдоров! Рома, помоги его поднять.