Лишний близнец - стр. 3
Во время родов в больницу непрерывно звонили по межгороду и спрашивали, каково состояние больной Стадницкой, но ответа не выслушивали, а кидали трубку. К концу был звонок из города Ганновера в Западной Германии, но говорили по-немецки, и пока медсестра бегала в школу за учительницей немецкого языка, линия уже разъединилась. Моя жена Нианила Федоровна утверждала, что слышала в тот день от достойного доверия жителя улицы 26 Бакинских комиссаров, что над родильным отделением нашей городской больницы в течение двух или трех часов висела летающая тарелка, но других свидетелей этому не нашлось, да и не могло найтись, как я понимаю, потому что шел проливной дождь, а если тарелка и была, то через пять дней после родов. С другой стороны, могла быть и тарелка. Хотя в таком случае ее должны были видеть и на соседней улице имени 28 Героев-панфиловцев.
Задним числом я беседовал на эту тему с руководителем ДОСААФ Артемом Груздем, почетным пионером и вождем бригады красных следопытов. Он живет как раз на пересечении улиц имени 26 Бакинских комиссаров и 28 Героев-панфиловцев и обычно проводит дни в раздумьях о справедливости, глядя на небо. В тот день он тоже глядел на небо, но ничего, кроме дождя, не увидел. А если уж товарищ Груздь не увидел, то, вернее всего, тарелочки и не было. Ведь смог же Артем Артемович доказать на областном уровне, что среди 26 бакинских комиссаров был один провокатор, который, не будучи комиссаром, затесался в ряды расстрелянных и погиб по заданию одной разведки. И ему же принадлежит открытие того, что из 28 героев-панфиловцев двое были нерусской национальности. С тех пор в нашем городе количество героев пересмотрено.
Простите меня за старческие отступления от темы, однако картина странных и пугающих событий в нашем Веревкине раскрывается во всей своей полноте лишь при внимательном отношении к деталям.
Сами роды проходили нормально, без деталей, кроме уже упомянутых, и, когда Клава облизала все пальцы, младенец появился на свет. Младенца отнесли в палату для новорожденных, а дежурная медсестра уверяет, что примерно через три часа, уже глубокой ночью, в родильное отделение пыталась проникнуть высокая худая рыжеволосая женщина, хромающая на правую ногу. Она требовала, чтобы ее провели к роженице или по крайней мере показали младенца. Получив отказ, она побежала, хромая, прочь по улице Мало-Советской с криком:
– Какой ужас! Я опоздала! Нет мне прощения!
Вот и все, что я могу рассказать о беременности и родах Клавдии Стадницкой.
Радостно и весело готовился наш дом к возвращению Клавы из роддома. Мы с женой, а также Коля Стадницкий встретили Клаву у порога роддома, передали букет ранних тюльпанов, а Коля Стадницкий взял младенца на руки. Так мы и пошли пешком домой, благо городок невелик, и многие останавливались и поздравляли нас с прибавлением.