Лис для белой вороны - стр. 28
Всхлипнула, когда он, как всегда, разорвал поцелуй, но в этот раз не услышала его отдалённый болезненный рык разочарования – совсем близко раздался приглушённый смешок, и локон волос, поднятый выдохом, погладил её щёку. Холодный палец вновь коснулся её губ, а рука, зарывшаяся в её волосы, продолжала нежно поглаживать голову, согреваясь от её кожи.
– Не уходи… – смаргивая слёзы, едва слышно взмолилась она сквозь сон, чувствуя, что уже просыпается, и понимая, что всё кончилось.
Но прикосновение не исчезло. По волосам, затем по щеке костяшками, подушечкой пальца по носу и опять по голове – ласково, будто не он сейчас целовал её с жадностью и горящей изнутри страстью. Надрывно нежно, даже будто боясь дышать.
Открывать глаза не хотелось, Маша чувствовала, что уже проснулась, но истома ещё нежила её тело, и девушка думала, что лишь она задерживает видение. Но вот, лёгкие наполнились воздухом глубже, по коже пробежалась зябкая дрожь, и Маша распахнула веки. И тут же чуть не закричала, увидев в предрассветных сумерках тёмную фигуру над ней. Кто-то присевший на кровать держал одной ладонью её лицо, а второй опирался на подушку, склонившись над девушкой почти нос к носу. Она смогла разглядеть лишь длинные волосы, опавшие прядями по двум сторонам от скрытого их тенью лица сидящего, и широкую кривящуюся улыбку.
Видя ужас в её глазах, фигура поднесла палец к своим губам, приказывая молчать, но едва пропавшая улыбка выползла вновь – ещё плотояднее. Пахло морозом, чуть бензином, табаком и совсем немного перегаром. Настолько, чтобы можно было различить, но ещё не чувствовать дурноту и отвращение.
Сидящий отнял палец от своих губ и не удержался, легонько стукнул её по кончику носа, а улыбка на миг сильнее обнажила зубы. Проказливая такая, будто школьник шалость затевает. Маша не успела что-то у него спросить, да и со сна соображалось плохо, тем более что час ранний, а легла она поздно. Поэтому девушка молча наблюдала, как фигура встала, возвышаясь над её кроватью, как-то неловко сгорбилась, будто по привычке ожидая, что стукнется башкой о потолок, и стала наматывать волосы на кулак, чтобы спрятать их под тёплый капюшон.
Лица Маша так и не увидела – гость стоял напротив окна, но, судя по суетному тяжёлому дыханию, поняла, что парень возбуждён. Не в том смысле, в котором была возбуждена она сама, едва проснувшись после сладкого поцелуя в своих видениях, а в смысле, что чувствовался какой-то азарт в его действиях. Он запаковал голову, резко дёрнул шнурки, завязывая капюшон на манер полярника, а затем стащил с шеи очки на резинке, надел сверху на капюшон, оттянул и выпустил, чтобы они сели на глаза. Тут же ойкнул, отшатнувшись, и тихо, но озорно выматерился.