Лира-2. Волчица Советника (бывш. Жестокие Игры) - стр. 76

Стало страшно. За Йарру, за себя — что станет со мной и Тимом, если Его брыгово Сиятельство погибнет?! Он же не будет просто руководить войсками, такие шрамы, как у графа, наблюдая за боем, не заработаешь!

…а наследник Орейо слишком лакомый кусок, чтобы позволить ему просто уйти.

— Ты затихла. Что-то случилось?

— Нет, ничего… — Потом решилась. — А вы… Вы тоже примете участие в штурме?

— Да. — Йарра наклонился ко мне, обдал ухо теплым дыханием. — Я поведу колонну к южным воротам, — указал он на правую сторону цитадели.

— Но вы же граф! Ваше дело командовать, а не лезть в драку!

Его Сиятельство усмехнулся и положил подбородок мне на плечо.

— Я солдат, Лира, — сказал он так, будто это все объясняло. — Мне приятно, что ты за меня волнуешься, — добавил он.

И губы — теплые, твердые…

— На нас смотрят!

— Никто нас не видит, успокойся. Темно…

Граф вернул меня домой накануне штурма.

* * *

— Орейо, Лира с тобой?

— Нет, господин, — отложил счета Тимар.

— Где она?

— В лаборатории. Ваше Сиятельство, я бы хотел…

— Потом, Орейо, — оборвал граф. — Прими документы.

Хлопок, и на столе материализовался плотный конверт.

— Я могу посмотреть, что внутри?

— Обязательно посмотри и ближайшие двое-трое суток имей при себе. Там документы на имя Тимара Гранёт, винодела, его сестры, Рэйлиры Гранет, дарственная на имение в Льесской провинции Империи Араас, реквизиты банковского счета и транспортник, способный унести троих. Если я погибну во время штурма, сразу же, немедленно хватаешь Лиру и переходишь в Араас. Туда же прибудет мой сын Койлин, отправишь его к матери.

— А кто его мать? — запустил руки в волосы, взлохмачивая косу, Тимар. Он знал, что штурм Альери будет опасным, но чтоб настолько…

— В письме сказано. И еще… Если Лира беременна, ты усыновишь ребенка, или я тебя из Подвалов Темных достану, — плюнул злыми искрами амулет связи.

— Я бы сделал это и без вашего… кхм… указания, — тихо сказал Тим. — Я люблю ее.

Граф замолчал.

На той стороне что-то звякнуло, стукнуло, забулькало.

— Вопросы, Орейо?

— Кого еще взять? Вы сказали, что транспортник на троих.

— Пантеру.

12. Гл. 12

В ночь перед штурмом мне приснился отец.

Косой шрам на смуглой шее, потертый шнурок амулета, усталые добрые глаза и мозолистые ладони — шероховатые, они царапали щеки, когда папа вытирал мне слезы, — больно уж сказка о рыцаре-эльве была грустной.

— Ну вот, расстроил тебя, — вздохнул отец. — Надо было про лису рассказывать.

— Про лису я уже знаю, — шмыгнула я носом и прижалась к его боку.

Мы сидели на высокогорном лугу, заросшем ромашками. Где-то вдалеке мычали коровы, звенели бьющие в подойники струи молока, лаяли собаки. Тепло было. Хорошо…