Лира-2. Волчица Советника (бывш. Жестокие Игры) - стр. 129

Битва с лизарийскими магами закончилась на рассвете, тогда же пришел приказ перенести лагерь на две лиги южнее, к высокому берегу реки, откуда виден Скорфи. И — персонально мне — записка от Йарры: «Лекарей не хватает. Помоги в госпитале. Р.В.».

…и снова, как в замке, не имена, а раны, не лица, а ожоги. Шины на руки, шины на ноги, промыть, зашить, перевязать — всему этому я научилась у Майура. Вычистить рану, вырезать зазубренный болт, вытолкнуть гладкое жало, заставляя стрелу пройти тело насквозь. И бьющий по нервам визг пилы по кости: вж-ж… вз-з… В спешно установленную палатку, где отнимали искалеченные конечности, я не входила. В то, что выносили из нее, завернув в изодранные плащи, тоже старалась не всматриваться.

Слава Светлым, нашелся Кайн. Мой оторви-да-выбрось играл в кости на тот самый кубок, что «обнаружил в ничейной кухне», добывая еду, когда в двух десятках локтей из портала посыпались упыри. Меч Кайн достать не успел и влепил по морде вампиру серебряным кубком, а потом вбил ему в глаза уже проигранные ложки.

Обидно, наверное, — упырю. Столько лет пробыть Старейшим и окончательно умереть от десертной ложки в черепе… Мне бы было неприятно.

Кайн это потом все в лицах рассказывал, и очередь раненых прирастала не столько из желания, чтобы я им помогла, сколько послушать этого паяца. Вмешался Сэли — что-то тихо проворчал близнецам, и те исчезли, а спустя несколько часов отрапортовали, что шатер готов и мыться подано — прачки из обоза потом два дня лохань искали…

Но я об этом не знала и с облегчением окунулась в теплую воду, смывая грязь, пот, кровь — свою и чужую. У меня действительно обгорели брови и часть волос, на щеке красовались волдыри, а на боку — ожог от заклинания, огрызнувшийся болью на легкое прикосновение. Синяк от пинка ногой по ребрам, кровоподтек на животе, стесанная ладонь, разбитый локоть… Ерунда по сравнению с тем, на что я насмотрелась в полевом госпитале.

Помывшись, я затеплила магсвет — на живое пламя свечей даже глядеть не хотелось — и попыталась заснуть.

Не получилось.

Было страшно, невыносимо страшно и очень хотелось к людям, чтобы не сидеть одной в полутемном шатре, не вздрагивать от каждого резкого звука, не ждать, что вот, вот сейчас парусина вспыхнет от врезавшегося в нее файербола.

Я передвинула кресло Йарры поближе к выходу, забралась в него с ногами, оставив кошкодер под рукой. Чтобы был. С мечом я не расставалась весь день, даже в госпитале он лежал на столе, соседствуя с ножами, зажимами и расширителями.

*

— Не спишь? — спросил вошедший граф.