Лира-2. Волчица Советника (бывш. Жестокие Игры) - стр. 121

А к утру все шкуры — отлично выделанные медвежьи шкуры, устилавшие пол палатки, — покрылись плесенью и протухли, невредимым остался лишь тот угол, где сидела я.

Бессонная ночь не прошла даром — ноги заплетались, голова раскалывалась, и в итоге я вернулась в седло, надеясь, что верхом будет проще. И едва не убилась, свалившись под копыта Вороне, но этого я совсем не помню. Помню лишь, как проснулась — мужская грудь за спиной, крупная рука поперек живота, щелканье костяных амулетов, привязанных к косичкам.

— Доброго дня, госпожа.

— С ума сошел… Отпусти, — прошептала я, испуганно косясь на мечников.

Солдаты шагали, неодобрительно поблескивая наносниками шлемов и горжетами.

Вообще, после нескольких боев — порталы с нежитью начали открываться чуть ли не каждые четыре-пять часов — они стали смотреть на меня совершенно другими глазами: не как на красивую игрушку, которую потащил за собой Главнокомандующий, но как на товарища, что ли. Боевая подруга, да. Тем более что дралась я хоть и не лучше — все же опыта и сил у меня маловато, — но, по крайней мере, не хуже многих. И еще я была гораздо быстрее и увертливее, а фламберг, врученный мне Йаррой, мог перерубить как гвоздь, так и брошенный на него волосок, — я проверяла.

В войске меня полюбили. Мила, красива, не дура, не зазнайка, знаю, с какой стороны браться за клинок, а после налетов лизарийцев еще и жизни в госпитале спасаю — когда я все это услышала, то почувствовала, что между лопатками свербит, и, на всякий случай, проверила, не режутся ли крылышки Светлой.

Но все это было потом, спустя несколько недель, а пока что я затылком чувствовала возмущенные взгляды тех, кто еще вчера восхищался моим умением держать меч.

— Отпусти, Сэли.

Варвар спустил меня на землю, и я, пряча горящее от смущения лицо, отошла от него подальше.

Рядом с Сэли я всегда чувствовала себя неловко — слишком уж дерганой, нервной, по-глупому порывистой выглядела я рядом с невозмутимым степняком, теперь же к чувству неловкости добавился еще и стыд за ту ночь, когда я рыдала на его плече над осколками дружбы с Аланом. Всхлипывала, жаловалась, выкрикивала бессвязные проклятия… Даже драться пыталась, требуя, чтобы выпустил меня из спальни графа, что я сейчас вернусь в госпиталь и искалечу этого дурака, который решил меня осчастливить, а потом всю жизнь напоминать о собственном благородстве. «Не важно, что ты не девушка!» И спустя пять минут: «Ты стала девкой Йарры!» И эта ненависть, эта брезгливость на его лице…

— Хотите, я ему язык вокруг шеи завяжу, госпожа? — спросил тогда варвар, и мышцы на его руках затвердели.