Лимб - стр. 10
Девочка дождалась.
Когда она возвращалась в свою комнату, то знала, чего хочет. Знала, какое будущее ей предначертано. И улыбалась, потому что была рождена для этого. Правы оказались братья Внутреннего Круга. Вернутся Посторонние, вернутся и те, другие. Встретит их рунический ребенок, которому суждено внести свою лепту в судьбу этого мира.
А сейчас надо хорошенько выспаться.
Навсикая завалилась в свою постель. Ее ждал беспробудный сон – крепкий, здоровый и ничем не омраченный. Восстанавливающий, как сказал бы Вячеслав.
Пробудилась она ближе к полудню.
И с ужасом осознала, что нарушен привычный ритуал. Уборка не сделана, завтрак не приготовлен. А еще Навсикая не сходила на продуктовый рынок за свежим мясом для Рыка.
Между тем, жилище полнилось запахами.
Навсикая отбросила плед – в комнате было жарко. Атолл выбрался далеко за пределы грозового фронта, и теперь душная спальня отчаянно нуждалась в проветривании. Солнечные лучи пробивались сквозь неплотно задвинутые шторы, в косых линиях танцевали пылинки.
Девочка с удовольствием потянулась.
Мир не так уж плох, вдруг подумала она. Рядом с ней – Мерт и Рык. Скоро прилетит Коэн, а вместе с ним – Брин. И вообще. Как она могла подумать, что с потерей Хрума всё закончилось? Вокруг столько людей, которым Навсикая не безразлична. И этот чудесный мир, нуждающийся в защите…
Ты – мастер ножей.
Мысль пронзила Навсикаю взрослой тяжеловесностью. Вместе с этим из глубин подсознания выплыло новое слово.
Ответственность.
Навсикая встала с постели и начала одеваться.
Дверь в комнату оказалась приоткрытой, и через узкую щель проникал запах готовящейся еды. Нечто экзотическое. Морепродукты? Похоже, на кухне хозяйничала Мерт.
Одевалась Навсикая быстро – еще один привет из прошлого. Живот свело от голода, но сперва девочка подошла к окну, отвесила шторы и распахнула настежь обе створки. В комнату вломился полуденный солнечный диск – раскаленный добела и готовый пожрать всё на своем пути.
На площадке у винтовой лестницы разлегся полусонный Рык. Глаза ребенка и зверя встретились. Во взгляде питомца Ольгерда читалось… понимание? Или плохо скрываемая радость? Целая россыпь чувств, которые Навсикая уловила с молчаливого согласия полярного хищника.
А потом Рык отвернулся.
Положил громадную голову на передние лапы и, казалось, утратил интерес к происходящему.
Потребовалось одолеть три яруса, истекая слюной и фантазиями, чтобы наконец-то попасть на кухню. Тут, как и во всем доме, одна из стен была полностью остеклена, что позволяло во время трапезы наслаждаться морской панорамой. Исключение из правил составляла лишь спальня самой Навсикаи – крохотная, не соединенная с террасой, балконом или крытой галереей подобно прочим помещениям дома. С единственным скромным окошком. Брин сказал, что много лет назад тут жила их бабушка. Комнату проектировали таким образом, чтобы у бабули не кружилась голова, ведь она до смерти боялась высоты… Маленькая Навсикая однажды спросила у брата, как бабушка поднималась наверх, и что вообще она забыла на Миядзаки, если пугалась неба. Ответ был уклончивым, но сводился к тому, что бабуля родилась на Тверди и даже на браннерах никогда не летала. А потом влюбилась в деда и переехала на Миядзаки, поборов свой страх. Что ж, видимо она справилась с этой напастью не до конца…