ЛИМБ - стр. 40
В приёмной Ивана Ивановича всё было обычным. Типовой коричневый шкаф, типовой серый стул, типовой же бежевый стол – да и секретарша, которая за ним сидела, казалась донельзя типовой. Ни одной выделяющейся детали или черты лица. Если секунду спустя меня попросили бы её описать, я бы не вспомнила ничего – даже цвета волос.
– Иван Иванович у себя? – для студентки-первокурсницы я демонстрировала удивительную решительность. Волновалась, конечно, но перемена между парами – всего десять минут, и тянуть резину некогда. – Можно мне к нему пройти? Я по срочному вопросу.
– Иван Иванович, тут к вам! – женщина средних лет подняла на меня серые глаза. Или зелёные? Или голубоватые? А впрочем, может на самом деле они и карие. Через прозрачный «потолок» собора на её лицо падали яркие лучи солнца, и свет стирал все цвета.
– Верочка, глядите, как у нас сегодня распогодилось! – это ректор добродушно выглянул из своего кабинета. – Небо какое ясное!
– Да, Иван Иванович, даже не верится, что мы с вами в Петербурге! – хохотнула секретарша. – Ну, неудивительно, Лев Станиславович же приехал. Привёз с собой хорошую погоду, как и всегда…
– Золотой человек! – воскликнул Кузнецов, пригладив на груди всё тот же большой медный ключ, надетый поверх пиджака. Потом, наконец, посмотрел на меня. – А вы, леди, по какому вопросу?
– Я… – я запнулась.
– Впрочем, не стоять же на пороге. Проходите, милочка, проходите!.. Вот сюда, пожалуйста, присаживайтесь, – притворив за нами дверь, он усадил меня в глубокое кожаное кресло напротив своего стола. – Ну, а теперь рассказывайте. Что вас ко мне привело?
Мои глаза бесцельно обежали кабинет. Благодарственные письма, дипломы, грамоты – всё вокруг так плотно увешано блестящими на солнце серебристыми рамками, что даже не понятно, в какой цвет покрашены стены. А может, там, за хвалебными бумагами, и вовсе скрылись обои?.. Тряхнув головой, я заблеяла неуверенно:
– Я как раз хотела поговорить с вами о Чернове. Кое-что меня крайне тревожит…
– О, понимаю ваше беспокойство, леди, очень хорошо понимаю! Вчера у вас было вводное занятие по истории искусств. Полагаю, Лев Станиславович вас сильно впечатлил…
– Не то слово, – брякнула я.
– К сожалению, его предмет – это факультатив…
«К счастью», – поправила я мысленно.
– Поэтому увы, попасть на его прекрасные семинары смогут не все, однако не переживайте. Вас зовут Ника, если не ошибаюсь?
– Да, но я не…
– Не переживайте, Ника. Вчера вечером Лев Станиславович передал мне список тех студентов, которые будут в обязательном порядке первыми зачислены в его группу. Это лучшие из лучших, чей особый талант не остался незамеченным, и вам – да-да, вам – выпала честь быть среди этих счастливчиков!