Лиловый рай. Роман. Том первый - стр. 84
Майкл закатил глаза и обречённо вздохнул.
– Мигелито, красавчик мой, ты пойми, еда – это сила, – продолжила увещевать его Тереса. – Вот ты съедаешь за неделю – я слежу за тобой, ты же знаешь – так вот… на чём это я остановилась?
Она наморщила лоб.
– Фу ты, забыла свою мысль! Не молчи, проказник, напомни быстро!
Майкл засмеялся. Сколько раз Тереса лишь покачивала головой, когда наблюдала, как люди реагировали на его улыбку. Глаза Майкла, не раскосые, а, скорее, удлинённые, начинали лучиться тысячами маленьких смешинок. Смешинки рассыпались вокруг лица крошечными фейерверками, губы, по-детски ещё не обретшие чёткого контура, открывались неожиданно щедро, а само лицо, аристократичное из-за тонкости черт, немедленно утрачивало обычную для него безмятежную отстранённость и становилось весёлым и родным. И смех у Майкла был рассыпчатый и катился по воздушным волнам, словно вырвавшиеся на свободу драгоценные жемчужные бусины.
– Какая ты смешная, мамита, – смеялся Майкл, глядя на не оставлявшую попыток поймать утерянную мысль Тересу. – У тебя сейчас лицо, как у Хесуса.
– Ну вот, дожила. С Хесусом меня сравнил!
Возмущённая Тереса схватила Майкла в охапку, стала щекотать бока, быстрыми движениями теребить его, хватать за нос, щипать за попку и то будто руку ему в живот вкручивала, то хотела боднуть. Майкл вертелся в её объятиях ужом, делано пытался ускользнуть, но не двигался с места, а только смеялся, периодически запрокидывая голову.
Кончилось всё, как водится, объятиями.
– Мигелито, любимый мой малыш, надо начать есть, – проговорила тяжело дышавшая от возни и нахлынувших чувств Тереса.
По-прежнему прижимаясь к ней, он сказал:
– Но я не могу. Если я съем больше того, что я ем, меня стошнит. Ты же видела. Помнишь тогда, когда…
– Помню-помню, – прервала его Тереса.
Ей даже вспоминать об этом было страшно. Пресвятая Дева, как он корчился тогда, бедняжка!
– Никто ведь тебя не заставляет много есть, – примирительно добавила она. – Но хоть чуть-чуть больше, чем ты съедаешь, ведь можно? Попробуем, Мигелито?
Рацион у Майкла был, что и говорить, скудноват. Один поджаренный хлебец. Одно авокадо или помидор. Одно яблоко. И вдоволь воды. Он понимал, что это мало, но ему, как ни странно, хватало.
Гонсало как-то спросил его полушутя-полусерьёзно:
– А ты какаешь вообще, Мигелито?
Он смутился, но не показал виду.
– Да, Гонсало, конечно.
– Наверное, в год один раз?
– В неделю. Маленькой колбаской.
Он стал заметно нервничать.
– Колбаской? Как щенок, что ли?
– Точно! Как щенок! Я и разговариваю, как щенок, вот слушай: тяфф-тяфф.