Лиловый рай. Роман. Том первый - стр. 41
– Клянусь Пресвятой Девой, в церкви сделаю две вещи. Сначала поставлю свечу в твой рост. Делают хорошие свечи в одном местечке, там и закажу. И ещё… – она помолчала, затем произнесла с напором: – Прокляну твою мать! Да-да, прокляну, хотя это грех наверняка, но… Нет, не грех. Я прокляну её с чистой совестью, вот так.
По суровому тону и слову madre Майкл понял, о ком идёт речь, но ничего не сказал и, выждав, пока Тереса с кряхтением поднимется с колен, стал собирать разбросанные по комнате вещи.
Желание маленького гринго прибрать за собой смутило Тересу, причём неприятно смутило. Если бы её спросили, почему, она вряд ли смогла бы объяснить. Просто маленькие дети не убирают за собой, пока им тысячу раз не скажешь, особенно мальчишки. А этот – как старичок какой. Можно подумать, там, откуда он заявился, он жил в стерильной чистоте!
Пройдёт несколько месяцев, и она спросит у него:
– Скажи-ка, Мигелито, а в той жизни ты тоже убирал за собой и ходил только в чистый туалет?
– Нет, конечно, – лаконично ответит он.
– И как же ты терпел? Вон, нам тут дышать не даёшь, – подмигивая Сэльме, продолжит подначивать его Тереса.
– Я очень страдал, мамита, – очень серьёзно скажет Майкл, и у Тересы пропадёт желание шутить с ним на эту тему.
Майкл появился в поместье накануне очередного праздника, так что купленные в городе обновки оказались очень кстати. Уже на следующее утро после его поездки за покупками в компании Тересы все обитатели поместья, от мала до велика, нарядные и торжественные, расселись по машинам, чтобы отправиться на воскресную службу.
Машин у Гонсало и Инес было две, если не считать старого пикапа, и обе достались им после гибели сыновей, равно как и деньги, о переводе которых на их счёт позаботился дон Гаэль. На устаревшем «мерседесе» Е-класса ездил Гонсало, вторым автомобилем был «форд-минивэн».
На нём и ещё на пикапе ездили в город и на рынок за покупками.
Гонсало сел за руль «мерседеса», рядом уселась мрачная, как грозовая туча, Инес, Майкл и Тереса разместились на заднем сиденье, а все остальные: Сэльма и её трое детишек, служанки Гуаделупе и Лусиана и странно блестевший глазами Хесус – загрузились в ведомый Хуаном минивэн.
Весело бибикнув друг другу, машины направились в город.
Облицованная отполированной временем брусчаткой городская площадь занимала довольно обширное пространство, в самом центре которого расположился небольшой, видавший виды фонтан, а с левой стороны, фасадом к восходившему солнцу – единственная городская церковь, если не считать кладбищенской часовни. В дневное время солнце нещадно поливало площадь своими жаркими лучами, а ближе к вечеру, явно устав от непосильной работы, соединяло удлинившуюся тень от церковной колокольни с верхней точкой водяной струи, отчего фонтан на каких-нибудь десять минут казался продолжением церковного здания.