Лиловые цветы. Повесть - стр. 4
– Еще, конечно, управление, – продолжал Максим после паузы. – Вся лирика годится, если управлять умеешь.
Максим водил с детства, знал все тонкости, участвовал в каких-то учениях – или показательных выступлениях – по экстремальному вождению и вообще держал руку на пульсе.
– А легко пересаживаться на разные? – спросила Вита, любопытствуя. – Если я научусь водить на одной, сложно на другую переучиваться?
Ощутилась – по аналогии – невозможность перехода от человека к человеку, но Вита промолчала. Максим пожал плечами.
– Вообще-то… если ты ложкой есть научилась – что именно есть, большой роли не играет.
– Очень отличаются?
Вита сдерживалась, боясь проговориться вслух: что касается мужчин, то очень, очень…
– Бывает. Как-то лимузин пригнали. – Максим засмеялся. – Ребята ночи дождались… сели, поехали. А он специфический. Длинный, как автобус, но только гармошки у него нет. На нем лучше по прямой ездить. Короче – в поворот не вписались… хорошо еще, не снесли никого.
Вита смотрела на зеленоватое небо, на московские огни, и ей было тепло, уютно и отчего-то комфортно сознавать – а иллюминирующие уродцы подтверждали, она была уверена в их мнении, – что все-таки любить Павла Сергеевича – это прекрасно и правильно.
– Отвези меня на объект, – попросила она после того, как они долго катались по скоростным магистралям и по затененным аллеям парка около Университета и по набережной вдоль Воробьевых гор. – Люся подъехать обещала… надо посмотреть, что наши работники наворочали.
В Марьиной Роще у подъезда они долго целовались в машине – и Вита, целуясь с Максимом, испытывала не угрызения совести, а привкус странного сочетания: удовольствия от поцелуя и восторга от влюбленности. То, что слагаемые относились к разным людям, казалось несущественным. Ей нравилось, что они целуются, что пахнет сигаретами и шерстью, что машина блестит – а сердце радостно колотится, привыкая к новому чувству. Опомнившись, Вита вернулась из мира иллюзий в реальность: если она уважает себя, то надо делать выбор и не пачкаться одновременной снисходительностью – а значит, с Максимом придется расстаться. Но путаница в мыслях препятствовала каким-либо внятным объяснениям. И объяснить такое… хотя бы просто произнести вслух… Вита была пока не в состоянии. Простейшим способом показалось затеять ссору, а потом обидеться. Мало ли кто и как ссорится? Иногда люди становятся заклятыми врагами из-за ерунды, не стоящей выеденного яйца… Поэтому она заявила, что сама хочет водить машину.
– Когда я поеду? – спросила она капризно.
Она знала, что для Максима это принципиальный вопрос и что он не изменит мнения.