Лилит: Трилогия - стр. 84
– Вот и договорились! Слушай внимательно, Азазель….
Братоубийца
Как-то раз я летала над горной грядой, что возле моря. Вдруг мое внимание привлек молодой мужчина, который вел себя довольно странно…
Человек уже долгое время стоял на краю обрыва и периодически посматривал вниз. Там его ждали острые камни и безмятежная гладь морской воды. Порой он подходил к краю так близко, что еще чуть-чуть, и он сорвался бы. Может быть, он даже хотел сорваться. Но что-то его останавливало, и он делал несколько шагов назад, уберегая себя от рокового полета. Я решила вмешаться. С его точки зрения это выглядело примерно вот как: в небе появилась большая птица. Может быть, почуяла скорую легкую добычу? Птица кружила над головой человека, будто внимательно его изучала, а потом камнем бросилась вниз. В тот момент, когда человек уже решился на последний прыжок, его и пропасть вдруг разделила свалившаяся с неба фигура крылатой женщины. От неожиданности мужчина споткнулся и упал. Поднялись клубы пыли. Несостоявшийся самоубийца закашлялся….
Я помогла мужчине подняться и подождала, пока он отдышится:
– Кто ты такая? – Без испуга, однако, крайне удивленно, спросил человек.
– Зови меня Лилит. А ты кто?
– Каин, сын Адама и Евы. – Ответил человек. – Откуда ты вообще взялась?
– О, это сложно объяснить. Можешь считать, что с неба свалилась. А вообще я – давняя подруга твоего отца. Вот скажи мне, для чего ты уже несколько часов всматриваешься в глубину этой пропасти? Вряд ли ты решил научиться летать, как я. Надеюсь, ты мне это расскажешь, прежде чем унесешь эту тайну вниз вместе с собой?
– Как ты догадалась, что я собрался прыгать?
– Ты мне только что сам об этом и сказал. – Я как бы невзначай улыбнулась. – И чем же тебе не угодила твоя жизнь?
– Понимаешь, нас было двое. – Сбивчиво и растерянно, Каин начал свой рассказ. – Я и Авель. Мне всегда казалось, что мать любит Авеля больше, потому что он покладистый, тихий, от дома далеко не отходит. А я всегда любил охоту, любил ночевать в лесу, прыгать со скал в море. Мать всегда боялась, что я убьюсь, или что меня съедят, или еще что-нибудь в этом роде. Зато отец больше внимания оказывал мне. Мы часто вместе охотились, да и просто даже носились по полю. Авель же больше был подле матери, пахал поле, вместе с ней готовил еду, помогал делать одежды. Мы часто ссорились, видимо, каждый желал получить всю полноту любви обоих родителей. Ну и дрались иногда. Не сказать, чтобы серьезно. Так, губу друг другу могли разбить, глаз подбить, изваляться в земле. Но мать почему-то всегда жалела именно Авеля и считала меня зачинщиком всех потасовок. Хотя это было не так, мы примерно в равной степени поддевали друг друга и провоцировали драки. Я не знаю, что на меня нашло, но когда мы повздорили в последний раз, я в пылу драки схватил дубину и сильно ударил Авеля. Он уже никогда не поднялся с земли. Я не могу рассказать об этом отцу и матери. Сначала я думал отнести Авеля в лес и сказать, что на нас напали хищники, но потом я понял, что не смогу жить с родителями с этой виной. Я уже полдня смотрю в эту пропасть, но никак не могу сделать с собой того, что сделал с братом. Видимо, я просто трус.