Лик умирающего (Facies Hippocratica). Воспоминания члена Чрезвычайной Следственной Комиссии 1917 года - стр. 45

Решающее значение в этом отношении имели два политических процесса: дело Трауберга и дело баронессы Спенглер.

Латышский полуинтеллигент Альберт Трауберг (по кличке «Карл»)^>57стоял во главе северного летучего отряда партии социалистов-революционеров и в 1906–1907 годах организовал в Петербурге целый ряд политических убийств высших должностных лиц. Фактически исполнители этих террористических актов судились в отдельности, но разыскать и арестовать самого «Карла» и разгромить его организацию удалось лишь после предательства одного из членов ее – Масокина^>58. В летучем боевом отряде Масокин был на роли исполнителя, и потому все участвовавшие в процессе «Карла» лица недоумевали, каким образом он мог дать полиции такие указания, которыми не только детально освещались все уже совершенные убийства, но и раскрывались планы, тех террористических актов, которые только еще задумывались и могли быть потому известными лишь единичным лицам.

Следственным властям и прокуратуре политическая полиция представляла предательство Масокина как единственный источник, из которого она почерпнула все данные для обвинения, и только в 1917 году, работая в Чрезвычайной следственной комиссии, я узнал, что все сообщенные Масокином сведения были вложены ему в уста департаментом полиции, обещавшим ему за это предательство не только денежное вознаграждение, но и полное помилование.

Действительным предателем «Карла» и его летучего отряда был член Центрального Комитета партии социалистов-революционеров и руководитель ее боевой организации инженер Евно Азеф. В его ведении находилась все действовавшие в России террористические отряды, он давал им задания, разрабатывал планы отдельных убийств и сам назначал лиц, которыми эти убийства должны были выполняться. В то же самое время Азеф состоял на службе у департамента полиции^>59и сообщал начальнику петербургского охранного отделения^>60, генералу Герасимову^>61, время и место им же задуманных и разработанных покушений. Чтобы скрыть от партии свою провокаторскую деятельность, Азеф допускал приведение ею в исполнение некоторых из организованных им террористических актов. В таких случаях он обычно уезжал за границу, оправдываясь перед департаментом полиции, что акт совершен в его отсутствие и без его ведома.

Успешное осуществление убийств министра Плеве^>62и Великого Князя Сергея^>63исключало, конечно, для революционной организации всякою возможность подозревать их творца и руководителя Азефа в предательстве, а он в это время задумывал и разрабатывал новые планы покушений: на Государя, на Великого Князя Николая Николаевича