Лик чудовища. В тени зла - стр. 62
Луминица замялась. Она впервые говорила с кнезом вот так, напрямую, и каждый его вопрос приводил ее в замешательство. Ей было почему-то страшно неловко говорить с ним, как будто она шла по тонкому весеннему льду над бурливым ручьем. В каждом его вопросе ей чудился подвох или насмешка. Она не понимала, какую игру затеял этот непостижимый человек. И вот снова он что-то хочет от нее. Ну нет уж, достаточно. Рассердившись, Луминица призвала свое мужество и решилась пойти в атаку.
- Кнез, вы действительно хотите узнать мое мнение?
- А вас это удивляет? Почему же?
- Не обижайтесь, кнез, но меня удивляет, что такой эрудированный и умный человек, как вы, может интересоваться мнением такой простой, малообразованной и деревенской девушки, как я.
Брови кнез приподнялись в удивлении.
- Ну что вы, Луминица, я вовсе не так вас вижу…
- Если бы я хотела сейчас отделаться от вашего вопроса, - продолжила Луминица, - я бы просто сказала, что, как писал Аристотель в своей «Поэтике», трагедия является самой высшей формой поэзии. По его мнению, только трагедия преображает зрителя, проводя его через страх и сострадание к катарсису, то есть очищению. Поэтому, с моей точки зрения, совершенно неудивительно, что легенды о звездах и созвездиях – а ведь они находятся на небе, в непосредственной близости к Богу или богам - имеют самое высокое, я бы сказала, царственное поэтическое происхождение.
Кнез расхохотался.
- Луминица, вы сразили меня наповал. Я даже не буду спрашивать вас, каким образом вы смогли прочитать язычника Аристотеля, если по вашему собственному признанию святой отец пичкал вас только постной литературной пищей. Видимо, долгий пост был все-таки нарушен?
И кнез подмигнул девушке. Луминица покраснела. Ей невольно вспомнились новеллы фривольного содержания из ее любимой книги.
- А все-таки, что же вы думаете сами, без помощи Аристотеля? Меня действительно интересует ваше мнение.
- А сама я не могу ничего пока сказать, - сухо ответила Луминица. - Я не думала об этом. Но обещаю подумать на досуге. Если случай представится.
Кнез покачал головой.
- Вы действительно поразительная девушка, Луминица. И если бы наша прогулка не подходила уже к концу - кажется, мы уже почти пришли к концу деревни – так вот, если бы не это досадное обстоятельство, то я бы с удовольствием продолжил этот разговор… Однако я обещал Виорике рассказать историю Арктоса.
Кнез поклонился в сторону Виорики, на лице которой были написаны все ее чувства: ревность к вниманию, оказываемому Луминице, желание угодить кнезу и радость от его обращения к ней.