Лихолетье. Книга I. День летнего солнцестояния - стр. 4
Лаврентий Павлович сидит на заднем сидении роскошного салона и, в нарушении инструкции, любуется проспектами и улицами утреннего города, отодвинув в сторону салонные шторки на окне. В открытое окно автомобиля залетает апрельский ветерок, солнечные лучики, уже набравшие силу, легонько слепят глаза и бликуют на стёклах пенсне. Нарком обращает внимание как по всему маршруту следования сотни садово-парковых работников уже по-деловому суетятся, работая на улицах столицы. Он с удовольствием видит, как люди в рабочих спецовках высаживают цветы на клумбах, подкрашивают свежей краской скамейки, столы, заборные ограды парков, бульваров и скверов. На домах вывесили красные флаги и перетяжки с поздравляющими текстами на красной материи, из репродукторов слышится всем известная музыка маршей советских композиторов, в которую часто вклинивалась испано-итальянская оперная музыка. В строго назначенное время трансляция прерывается, музыка замолкает и на короткое время уступает место выпускам последних новостей. Пока улицы не сильно заполнены людьми, поливные машины проливают холодной водой асфальтное покрытие шоссе. Утренняя Москва жила своей жизнью. А главное – везде было чисто!
Нарком сегодня весь день сидит у себя в кабинете и работает с различными "бумагами", папки с которыми аккуратно разложены на его огромном столе. Сегодняшний рабочий день у него как то сразу задался, и всё решалось и получалось легко. Настроение у хозяина кабинета тоже было приподнятое, хотя до праздника ещё было несколько дней.
Он проснулся как всегда рано утром, встал, сделал небольшую пластическую гимнастику, затем, стараясь не греметь, немного помучил элегантную штангу, сделанную на заказ, точно такую же, какую зрители привыкли видеть у силовых жонглёров на цирковых представлениях ещё в начале века. Мужчина с удовольствием выполнил несколько упражнений таких, чтобы мышцы почувствовали приливающую к телу энергию силы. Далее он прошёл в ванную комнату, принял контрастный душ, затем тихонько напевая слова любимой песни "На границе тучи ходят хмуро", бывшей, между прочим, неофициальным гимном пограничников и танкистов, побрился и начал одеваться. Про пограничников и танкистов вспомнил потому, что со дня на день в "Правде" и в других ведущих газетах страны, должны напечатать Указ "О награждении его пограничников, отличившихся в боях с белофиннами".
Оделся просто – никакого "официоза" сегодня не предполагалось, а в планах на день была только кабинетная текучка, и надевать форменную одежду желания не было, и поэтому предпочтение было отдано гражданскому "платью". Тёмный костюм, идеально сшитый из дорого заграничного материала и по последней моде, скрывал недостатки начавшей полнеть фигуры, сидел как влитой. Под пиджаком видна белая рубашка, отглаженная заботливой женой, на ногах блестящие туфли из мягкой кожи. Зная, что сегодня будет жарко, он не стал вязать галстук, забыв его на спинке стула. Осталось только позавтракать, для чего мужчина проследовал в свой кабинет, в который специально обученная домохозяйка принесёт стакан крепкого чая, лёгкий завтрак и вазу со свежими фруктами. Нарком любил завтракать в своём кабинете и одновременно делать свою "домашнюю работу", так в шутку он называл эту свою привычку по утрам читать рабочие бумаги, чтобы потом, когда водитель будет его везти в главное здание "конторы", можно было подумать и спокойно осмыслить всё прочитанное. А уже после рабочего дня, по приезду домой и даже после ужина в кругу семьи, прочитать бумаги заново и принять решение. В делах Наркомата, который он возглавляет уже больше года, торопиться нельзя. В строго назначенное время водитель просигналил, подав один гудок клаксоном, обозначающий, что время выходить к машине и ехать на работу, уже подошло. Нарком решил, что посмотрит последнее прошение или ходатайство, ждущее своей очереди на столе, затем поедет на работу, но в последний момент передумал и решил отложить просмотр на вечер.