Лига мартинариев - стр. 20

– Не надо убиваться по такому пустячному поводу! Даже если тебя бросили три раза подряд, об этом не стоит горевать больше, чем пятнадцать минут.

Мне даже показалось, что – невероятно! – он хотел обнять меня и привлечь к себе. Но я отшатнулась и бросилась бежать по пустынной улице. Я мчалась, не оборачиваясь, будто за мной по ночным улицам неслась стая койотов. Ворвавшись в дом, я, даже не потрудившись захлопнуть дверь, бросилась на кухню, схватила нож и разрезала кожу на ладони, надеясь обнаружить под нею какую-нибудь занятную микросхему, которая превратила меня из нормального человека в робота. Но под кожей ничего не было, абсолютно ничего. То есть красное мясо. Я в ярости ковыряла ножом руку, чувствуя, как у меня немеют колени, а к горлу подкатывает тошнота – еще мгновение, и я не выдержу, и грохнусь в обморок. Но никакой микросхемы так и не обнаружилось. Обмотав руку полотенцем, я поплелась в больницу – накладывать швы.

Едва Кентис свернул в переулок со Звездной, как возле него притормозила черная машина. Дверца распахнулась. Наружу высунулась тощая брюнетка с ярко накрашенным ртом. На шее у нее болтались стеклянные бусы и ожерелье из белых пластмассовых то ли игрушечных, то ли крысиных черепов.

– Мы тебя ждем, Кентис, садись! – она приглашающе махнула рукой внутрь салона.

Кентис пьяно поморщился, ругнулся банально и уселся на заднее сиденье. Кроме шофера и тощей брюнетки в машине сидела еще рыжая, явно крашеная, полная и флегматичная деваха. Она расположилась спереди, но постоянно косилась назад, будто ожидала от Кентиса очередной выходки.

– Что угодно, девочки? Желаем порезвиться? – в своей обычной манере принялся паясничать Кентис. – Учтите, я за любовь деньги не плачу.

– Что ж ты выеживаешься, мерзавец? – оборвала его брюнетка. – Разве Великий Ординатор не объяснил, что ты должен делать?

– Дамочки, я не понял, что вам от меня надо. Разве мы не будем заниматься сексом? Не хотите обе разом – могу по очереди, я парень старательный.

– Заткнись, – цыкнула на него брюнетка. – И прекрати разыгрывать из себя дурака.

– Я не дурак, я – подонок, – хмыкнул Кентис.

– Не имеет значения, – брюнетка вытащила из кармана серебряный цилиндрик, похожий на тюбик губной помады, и, бесцеремонно завладев другой рукой Кентиса, прижала носик тюбика к его ладони. Кентис закусил губу, чтобы не закричать, пока жгучая волна боли растекалась по ладони.

– У тебя испытательный срок, – сказала брюнетка. – И будь умницей.

– Как вас звать, девочки? – спросил Кентис, переводя дыхание, когда боль спала.