Лицом вниз. Антология греческой прозы XIX века - стр. 27

В тот же день Мурос, все еще не протрезвев, дошел до того, что стал досаждать собственной матери, угрожая порезать ее. Он придумал, что старуха украла из его кармана деньги. Мурос настиг ее во дворе дома, где та хотела скрыться, и протащил пятьдесят шагов за волосы. Мать кричала, и на крик сбежались соседи. Время вечери, дело шло к закату. На шум прибежали и жандармы, те двое, что незадолго до этого преследовали Муроса и, судя по всему, не думали отступать – наоборот, были очень злы на дебошира. Увидав их, Мурос оставил свою мать и бросился наутек. Он был вынужден спрятаться в доме, так как его загнали в угол и у него не осталось другого, более безопасного укрытия.

Старуха, вся избитая и в грязи, поднялась и стала упрашивать жандармов:

– Ребята, оставьте его! Он сумасшедший, только и всего! Молю, не забивайте его до смерти своими хлыстами!

Она сказала это, увидев, что один из разъяренных жандармов держит в руках огромный хлыст. Но те не обратили внимания на мольбы старухи и бросились догонять ее сына. Они ворвались в убежище в подвальном помещении, где у Муроса была мастерская и где он поспешил укрыться, еле-еле успев запереть дверь на засов. Но засов был ветхим и плохо подогнанным, а Мурос, не жаловавший мирные ремесла, не удосужился починить его. Жандармы, сломав непрочный засов, вошли внутрь.

Мурос, словно дикая кошка, взбирался по стене к люку. В этой стене, частично опиравшейся на скалу, были выступы, по которым парень мог быстро забраться наверх. Похоже, он привык к подобному виду гимнастики.

Засов на люке был заперт. Мурос открыл его, толкнув крышку головой и левым плечом. И затем, словно пловец, выныривающий из волны, он выпрыгнул из люка на пол и с шумом захлопнул крышку, поставив сверху что-то тяжелое – возможно, небольшой сундук.

Жандармы, гневно бранясь, стали обыскивать помещение. Они изъяли все найденные ножи и револьверы, а также круг и два других небольших точила и собирались покинуть мастерскую то ли чтобы отправиться восвояси, то ли чтобы подняться наверх в сам дом.

Мурос, будучи все еще пьяным, кипел от гнева. Там, наверху, находилась его сестра, Амерса, тогда девочка пятнадцати лет. Она испугалась, увидев, как он выбирается из люка таким странным способом. Из подвала доносились звуки шагов и ругань жандармов. Она наклонилась над щелью между плохо уложенными половыми досками и увидела блюстителей порядка в свете, идущем из двери подвала, которую те сами приоткрыли.

– Сука! Я убью тебя… и выпью твою кровь! – закричал Мурос, угрожая сестре без причины, так как не знал, на кого еще направить свой гнев.