Лицо в тени - стр. 50
– Странно! Почему же она не посоветовалась со мной? – пробормотала Алина.
У нее это никак не укладывалось в голове. Ну понятно, что сама она с легкостью пожертвовала бы этим домом. Ее, собственно, ничто не связывало с этим клочком земли, кроме детских воспоминаний, конечно. Да и те давно перестали для нее что-то значить – она жила настоящим моментом. Но Марина! Она всегда твердила, что если бы не этот дом, не возможность изредка покопаться в земле – она бы совсем зачахла в городе! Старшая сестра любила здешнюю деревенскую тишину, патриархальные, грубоватые нравы соседей. Она комфортно чувствовала себя в такой обстановке, тогда как Алине всегда было тут неуютно. Она приезжала сюда только позагорать. Да и то предпочитала юг, море, в крайнем случае – берег подмосковной речки, в каком-нибудь пансионате. Но Марина… Она прикипела к этому месту всем сердцем! Она была настоящей хозяйкой этого дома, этого участка. И вот – такое внезапное желание со всем этим расстаться!
– Баба Люба! – нерешительно обратилась к старухе девушка. – Еще кто-нибудь знал, что она хочет продать дом? Вы правда ни с кем об этом не говорили?
– Ни с кем! – отчеканила старуха. – И ей сказала, что покупателя искать не буду. Если ей нужно – пусть сама и ищет.
– Ну конечно, – поддержала ее Алина. – Только вы упоминали, что она просила вас об этом несколько раз?
– Ну да. Сперва так просто, будто не очень нужно. А в последнее время Маринка прямо напугала меня. Ходит и ходит, и все твердит: «Баба Люба, поищите, поспрашивайте, вы тут всех знаете…» Как будо мне больше делать нечего!
Старуха еще долго не оставляла эту тему – ей, конечно, страшно было терять старых, насквозь известных ей соседей, привыкать к кому-то другому. Алина поддакивала, вполуха слушая ее сетования, во всем с ней соглашалась, а сама думала о другом.
«Маринка все лето искала покупателя! Черт! Зачем?! Почему мне не сказала ни слова?! И Васька ничегошеньки не знает – как же это? Как она решилась на такое без его ведома?! Когда я сказала ему, что буду продавать свою половину дома, если он не пошевелится с деньгами, он чуть не рехнулся от ужаса! У него и в мыслях не было потерять дом! А тут, оказывается, и жена подсуетилась! Только почему она обратилась к бабе Любе? Проще было поговорить со мной! Не очень-то я и держалась за этот дом, могли бы сговориться и вместе двинуть его на продажу! Тем более что это дело касается только нас двоих! Васька тут ни при чем, дом завещан нам, и только нам! Даже ее дети тут ни при чем – у них же есть московская квартира, это их прав не ущемляет! Мы могли так тихо продать участок, что никто бы и не узнал, пока бы мы всем сами не сказали! А я-то, дура, боялась с ней об этом заговорить! Вот бы она обрадовалась!»