Лицо удачи - стр. 29
– Не разувайся, пока тапки не достанешь. Иди в кухню, она прямо перед тобой. Идеальная планировка, а? Вход во все помещения отсюда. Санузел совмещенный, вон дверь в уголке. Справа моя комната, слева твоя. Они по метражу почти одинаковые. Моя тринадцатиметровая, прямоугольная. Мебели лишней нет, этим меня к себе и расположила. А твоя – пятнадцать метров, квадратная, но мне в ней почему-то тесно, – вновь заговорила девушка. – Итак, ты Катя, медсестра?..
– Хирургическая, – уточнила Трифонова.
– Ого! То есть прямо стоишь над распоротым больным? И крови не боишься?
– Ну да.
– Уважаю, – воскликнула незнакомка. И решила наконец представиться: – Александрина. На имени настояла мама, папа хотел назвать Ольгой. Прикинь, я все детство слушала, как она фальшиво завывала: «А-а-александри-и-ина, теперь пришла зима»… Как только освоила комп, нашла этот душераздирающий старинный шедевр. Тягомотина еще та.
Катя опустила глаза. Она не смогла бы так приложить родную мать, хоть та тоже пела неважно. Искренне возразила:
– Брось, отличное имя.
– Избыточное. Даже Александра длинновато. Ты как меня будешь звать? Алекс? Рина? Аля? Саша? Ал? Тут принцип – использовать минимум букв. Я откликаюсь на все, привыкла.
– Александриной можно? Мне нравится. И потом, вдруг нам придется ругаться. Тогда пока тебя выговоришь, успокоишься. – Трифонова взглянула на будущую соседку, улыбки не заметила и от греха пояснила: – Шучу. На самом деле я уживчивая.
– Я тоже. Но если захочешь высказать претензии, обращайся ко мне по имени-отчеству. Гарантирую, обхохочешься в процессе, и до ссоры не дойдет.
– Слушай, не томи. Как же тебя по батюшке?
– Тимофеевна. Александрина Тимофеевна Барышева, изволь любить и жаловать.
– Так ты стебешься, – насупилась Катя. – А я и не догадалась.
Собеседница уставилась на нее не без опаски:
– Нет, взаимопонимание, конечно, не обязано устанавливаться сразу. Но мы уже десять минут разговариваем, пора бы ему начать возникать. Я серьезно про имя, Кать.
– Не верю. Александрина Тимофеевна Барышева звучит по-настоящему красиво. Ты правда не слышишь?
– Ну длинно же слишком! Люди языки ломают!
– Не длинно, а плавно. И пусть ломают, что ломается, вплоть до мозгов. Это их проблемы, не твои.
– Безжалостная ты, Трифонова, – сказала Александрина. – Хотя чего еще ждать от чудовища, которое не боится крови.
И они обе прыснули.
Барышева предложила кофе.
– Вари себе. Я последнее время сижу на зеленом чае, – отказалась Катя. Она представления не имела, как желудок отреагирует на забытый напиток. Еще не хватало корчиться от боли при новом человеке.