Лицо ангела, разум киллера - стр. 22
– Прямо так и сказал? – оживились амбалы. Юлька покосилась в сторону и промямлила:
– Ну, может, не слово в слово, но смысл я передала.
Амбалы вопросительно посмотрели на Матвея. Тот слушал Юлькину речь с отстраненным видом, словно все происходящее его ни капли не волновало.
– Матвей… – пробасил амбал номер два. – Что скажешь?
– Вот что, – заговорил Матвей, оторвав взгляд от окна и уставившись на Юльку. Подруга тут же съежилась и испуганно вздрогнула. – О нашем разговоре никто знать не должен. Это понятно?
Юлька закивала с видом дурочки.
– И второе, – продолжил Матвей, вставая. – Если ты мне соврала, найду и убью.
Он сказал это с легкой улыбкой, как бы шутя, но я сразу поверила: и вправду убьет. Что-то такое было в его глазах, что не давало сомневаться в угрозе. Юлька побледнела и тут же перекрестилась.
– Я вам правду сказала… Честное слово. Зачем мне врать?
Матвей снова усмехнулся и направился к выходу. На половине пути он обернулся, уставился на меня и произнес:
– Красиво танцуешь.
И ушел, сопровождаемый амбалами. Хлопнула входная дверь, а Юлька схватила со стола стакан воды и жадно присосалась.
– Кошмар какой… Что за тип. Адка, меня ведь не убьют?
– Конечно, нет, – успокоила я ее. – Ты ведь правду сказала. Теперь Мусика убьют.
Юлька икнула и отставила стакан в сторону.
– Как это? За что?
– Ну так ясно же все, – раздраженно буркнула я. – Виктора Петровича убили. До этого у них с Мусиком были общие дела, они ругались. А потом этот звонок, где Мусик прозрачно намекнул кому-то: надо заканчивать. Скорее всего, это относилось к Бурганову.
– И что? – заволновалась Юлька, запахивая халат на груди. – Думаешь, это Мусик? Да у него кишка тонка. Хотя…
Тут она задумалась, должно быть вспомнив о былых подвигах Мусика, и побледнела.
– Но если этот Матвей решит, что Мусик убийца, тогда он и его прихлопнет? Боже мой, надо что-то делать…
– Зачем? – поинтересовалась я, вставая и наливая себе кофе. – Мусик в могиле, ты хозяйка клуба. Не об этом ли мечтала всю жизнь, дорогая?
– Дура нет, – взвизгнула Юлька. – Клуб хоть и оформлен на меня, все в городе знают, чей он. А Рамиль после смерти папочки меня со свету сживет… Он и так уж на меня смотрит, прости Господи, как волк на овцу. Не видать мне клуба, как своих ушей, еще и этот наркоман проклятый приставать будет… Что делать-то, Адка?
– Не знаю. Дай подумать.
Я отхлебнула горячий кофе и прищурилась. Думала я долго, Юлька вертелась на стуле, как ужаленная, время от времени преданно заглядывая мне в лицо. Подобное поведение мне надоело, и я, рассердившись, велела: