Личный поверенный товарища Дзержинского. В пяти томах. Книги 1-2 - стр. 42

Грищенко и говорит мне: понял, буржуй, что времена новые. Я в этой квартире жить буду. Хватит бобылем в слесарне ютиться. Бабу найду из образованных и сам буржуем стану. А будешь вякать, так и к тебе товарищи в кожанках придут. И остался Грищенко жить в вашей квартире. Он же пролетарий и на него управы сейчас не найдешь.

– Давайте запасные ключи, сейчас найдем на него управу, – сказал я и протянул руку.

Взяв ключи, мы поднялись на третий этаж. Квартира была закрыта, и в дверях изнутри торчал ключ. Значит, слесарь был у меня дома.

Я стал стучать. Пьяный голос из-за двери послал меня подальше. Но тут в дело вступила Мария:

– ЧК, открывайте дверь, в случае сопротивления будем стрелять!

За дверью притихли. Потом звякнул замок и дверь открылась. В дверях стоял слесарь Грищенко в грязных кальсонах с цигаркой во рту. Увидев Марию с наганом в руке и меня, он попятился в комнату, где сидели два его собутыльника.

– Кто такие, предъявите документы, – грозно сказала вооруженная женщина.

Собутыльники стали слезно просить отпустить их, так как они тоже слесари в соседних домах, люди порядочные и к Советской власти лояльные. По движению ствола револьвера они испарились, оставив только запах кислой махорки и каких-то щей.

– Вы хозяин квартиры? – спросила она Грищенко.

– Я, я, – промямлил он.

– Покажите документы на квартиру, – потребовала Мария.

– Да я вот завтра соберу всех жильцов, проведем резолюцию, что эта квартира передается в пролетарскую собственность, – начал объяснять слесарь.

– Значит, захват недвижимости разбойным путем, – подытожила сотрудник ЧК.

– Мне ваши разрешили, – запричитал Грищенко.

– Никто тебе не разрешал. А ну, брысь отсюда, контра, – цыкнула Мария. И слесарь, подхватив свои тряпки, умчался прямо в своих кальсонах.

– Да, свинарник тут у вас, – протянула сквозь зубы Мария, – сколько же времени пройдет, пока пролетарий научится жить так, как вы. Чего встал как столб, – у девушки было врожденное чувство руководителя, и ее манера перехода с «ты» на «вы» меня просто умиляла, – давай ведро и тряпку, будем порядок наводить.

– Сейчас найдем, – сказал я, – все где-то было. Приходящая женщина наводит порядок и оставляет ведро и тряпку здесь.

– Вот буржуи, сами и полы помыть не могут, – сказала Мария, сняв кожанку и ремень с наганом. – Давай, беги за водой.

Вода в кранах еще была, и я был на подхвате у женщины, для которой мытье полов не экзотика, а повседневная жизнь. Я сгребал веником мусор и складывал в мусорное ведро. Примерно через час квартиру было не узнать. В ней было холодно, но свежо. В каждой из двух комнат Мария сожгла по кусочку газеты, сказав, что газетный дым уничтожает плохие запахи.