Личное дело короля - стр. 50
— Ты глупая, ничего не понимающая в жизни девчонка, — с мягким укором сказала тетя, когда Тияне наконец удалось убедить гостей в том, что им пора.
Алхимик, похоже, окончательно разочаровался в прекрасной даме и к двери едва ли не побежал. А тетя решила задержаться и высказаться.
— Я замороченный работой сыскарь, которому меньше всего нужна любовная магия.
— Ты дурочка. Неужели не понимаешь, что именно такой муж тебе нужен? Он бы тебе не помешал заниматься твоими странными делами.
— Ох, чудесно, теперь ты мне щенков таскать будешь, которых я смогу воспитать, как захочу, — проворчала Тияна.
— Так и останешься старой девой, — припечатала тетя и пошла к нетерпеливо переминающемуся на пороге алхимику.
— Так и сделаю, — зачем-то сказала Тияна. — И ты будешь с гордостью говорить, что приложила все усилия, чтобы кому-то всучить этот лежалый товар, но товар твоих усилий не оценил.
Тетя фыркнула, с чем и ушла.
— Даже интересно, кого она в следующий раз приведет, — проворчала Тияна и пошла собираться.
Потому что сегодня ей перед работой надо было сходить в отделение дальнепочты и, ну мало ли, на площадь Семи Монет. Что-то ей не верилось, что Марге быстро приведут в работоспособное состояние. Нехорошее у нее было предчувствие на этот счет.
— Лишь бы не остался пчелой на всю жизнь. Не настолько я его не люблю.
Площадь Семи Монет была лишь чуть в стороне от пути на дальнепочту. Так что Тияна решила сначала сходить туда, в уверенности, что искать долго такого нужного специалиста не придется. Площадь ведь маленькая, с крохотным фонтанчиком и большим старым дубом. Есть даже легенда, что когда-то под этим дубом любила отдыхать королева и именно поэтому здесь решили поставить фонтан. Вот только денег на фонтан дали мало — те самые семь монет. Так что вместо девушек с кувшинами из которых льется вода, лягушек этой водой плюющихся и прочих стандартных чаш со скульптурой получили три придвинутых друг к другу камня, стоявшие в яме вымощенной битой плиткой.
Тияне, правда, этот фонтан очень нравился.
А еще он нравился одному типу, то ли сосланному, то ли не сосланному в Ледяные горы. Они когда-то возле этого фонтана засахаренные орешки ели, смеялись и считали воробьев на дубе.
— Хм, и тут воробьи, — проворчала девушка и осмотрелась, пытаясь сообразить, где обитает подозрительный тип с подозрительными исследованиями.
Дома выглядели абсолютно одинаково и неподозрительно. Серый песчаник, рамы окон медово-желтые, крыши из рыжей черепицы.
Тияна подошла к фонтану, постояла, сосредоточившись на воде. Осторожно расширила восприятие, вплетая в журчание воды окружающие звуки: шелест листвы, чириканье птицы, тихий гомон… Постепенно в рисунок из звуков вплетались все новые и новые, даже самые тихие. А потом появились и запахи. Откуда-то слева пахло выпечкой. На чердаке дома справа пахло травами. А в том, который оказался за спиной, явно был маленький ребенок, который сейчас спал. А вот пылью множества очень старых книг, старой красной кожей и сургучом пахло только в одном доме. Как ни странно, в том же, в котором и выпечкой.