Личная помощница для мажора - стр. 43
Я нашарила очки на тумбе, надела их и огляделась. Свет был выключен, и город светился сквозь шторы прекрасной панорамой. В прихожей теплилась маленькая лампочка, Олега при этом я не видела и не слышала, зато хорошо различала в тишине клацанье по клавиатуре.
«Занят, наверное. Не буду отвлекать, - подумала я.- Итак со мной носится все выходные».
Кристина, конечно же, не знала, что я у Олега дома. Я вдруг подумала, а что будет, если она сюда заявится завтра утром или тем паче сегодня ночью? Приятного будет мало…
Я вздохнула и встала с постели. От жара меня так и вело куда-то в сторону. В прихожей заштормило совсем сильно, и я бы упала, если бы Олег не подхватил меня.
- Эй-эй, ты куда собралась, Соколова? Тебе лежать надо. - Олег тихо выругался: – Черт, да ты вся горишь! Идем на кухню. Там лекарства.
Я выпила жаропонижающее, иммуностимулирующее, оросила горло ментоловым спреем и натерлась «Звёздочкой». И мазь от ушибов – обязательно. Теперь, укутанная в плед Маковецким, я сидела на кухне, и наблюдала за тем, как Олег нахлобучивает себе вина в пузатый бокал на тонкой ножке.
- Я тоже хочу, - прохрипела я.
- Не сегодня.
Маковецкий сел за стол напротив меня. Я вдруг вспомнила про Елену Борисовну.
- Слушай, Олег, - шепнула я и опустила глаза, уставившись в одну точку на столе. – А… Я… Я вчера видела, как Елена Борисовна плачет… И… Хотела узнать… Может быть, что-то случилось?
Маковецкий мгновенно помрачнел. Взгляд его стал холоден, на скулах заходили желваки.
- Это всё из-за отца, - сказал он.
- Что-то серьёзное?
Олег посмотрел на меня – взгляд его был пронзительным, как никогда.
- Баба у него, - сказал он резко. - Не знаю кто. Они давно скрываются, мама страдает, но сделать ничего не может – не уйти, иначе останется без всего, не поймать, потому что если отца поймают – он должен будет при разводе выплатить маме компенсацию. Маме и мне. Такой договор они заключили при браке.
- Но как вы узнали о том, что у него кто-то есть? – растерянно спросила я.
- Это не так сложно понять, - сказал Олег. – Но на все улики у него хорошие оправдания, так что: не пойман – не вор.
- Мне жаль, - только и смогла сказать я.
Мы помолчали.
- Если бы я смог поймать их, всё было бы иначе. Весь этот фарс был бы разрушен.
- А как же бизнес?
Олег невесело хмыкнул.
- Бизнес… А что бизнес? Развалилось бы всё к чертям собачьим. И поделом. Я смог бы развить своё дело. Мы надоела эта отцовская тюрьма и каторга. – Маковецкий залпом опустошил бокал, затем встал и налил себе ещё один. Он остался стоять возле столешницы, облокотившись на неё спиной и глядя на меня. – Если бы я мог стать отцом, я бы сделал всё, что бы в моей семье не повторилось того, чего было у моих родителей. Это я знаю наверняка.