Либидо с кукушкой. Психоанализ для избранных - стр. 47
Безмолвное шествие окончилось.
Серая мышка вернулась за стойку, размышлять об инквизиторских профсоюзах. У нее был всего час, чтобы определиться с бонусами для эффективных инквизиторов. Впрочем, поток мыслей мог в любой момент сменить направление. Шаг влево – и Лера озаботится наследованием короны у императорских пингвинов. Шаг вправо – и пингвины примут христианство. И им тоже придется создавать инквизицию. И там тоже будут профсоюзы. В отпуск хочется.
– Мама, а ты расскажешь доктору про чучелку? – поинтересовался мальчик.
Ерофеева вздохнула и толкнула тяжелую дверь.
За столом сидела дама постбальзаковского возраста в белом накрахмаленном халате и с прической, как у Мирей Матье. Почти как у Мирей Матье. Если бы французская певица неделю не мыла голову.
Это произвело на Ерофееву терапевтический эффект. Приятно встретить человека, еще сильнее затюканного хорошей жизнью, чем ты. Твои собственные невзгоды кажутся уже не стаей свирепых грифов, а слегка назойливой шумной толпой пингвинов. Пингвины шумною толпой…
– Добрый день. Располагайтесь!
Не верилось, что настолько уставшая от самой себя женщина может генерировать такие приятные голосовые волны. Вероятно, ее голосовой генератор работает на каком-то древнем дизельном топливе из расплавленного бархата.
Ерофеева наугад выбрала один из стульев, расставленных в разных точках кабинета.
Дима, обычно погруженный в свой мир и плохо переносивший присутствие других людей, вдруг подошел к столу Озерской.
– А вы маму лечить будете или меня? – с некоторой мольбой в голосе спросил он, доверчиво глядя Светлане прямо в глаза.
– Ну… а если никого лечить не нужно? – она ласково улыбнулась.
– Так не бывает! – возразил мальчик. – Вы же доктор. Значит, должны кого-то лечить. Другие доктора меня лечили.
– Может, это были неправильные доктора? Они много говорили и мало слушали?
Мальчик закивал.
– Тогда твоя очередь говорить. Расскажи о себе. Все, что считаешь интересным.
Мальчик успокоился и повеселел, когда понял, что сегодня все обойдется. Никто не будет стучать молоточком под коленкой, светить в глаз фонариком. И не заставит искать лишнюю картинку! Диме не нравились такие задания. Каждая из четырех картинок как-то отличалась, и мальчик торопился рассказать врачам обо всех отличиях. Но те только печально качали головой и что-то записывали в блокнот.
Тетя Света никуда ничего не записывала, картинки не показывала и глупых вопросов не задавала. Она просто слушала, как Дима, усевшись на кушетку и болтая ногами, рассказывает о своем мире, построенном на фундаменте из множества взахлеб прочитанных книг… И даже мама стала улыбаться, видя, что ее дорогой мальчик снова такой же жизнерадостный и беззаботный, как раньше.