Либидо с кукушкой. Психоанализ для избранных - стр. 37

Увы, девичье молчание было истолковано превратно. Попутчик с сигарой решил, что Лере очень-очень интересно, просто она стесняется задавать прямые вопросы.

– Идемте. Я покажу вам серую станцию. Чудо инженерной мысли. К ее проектированию сам отец Никодим руку приложил!

– Не получится. Вагон запечатан и опломбирован снаружи, – встрял Морис. – Нас разбанят только в Москве.

– Получится-получится. Доставайте ваш гавайский гитараппарат.

«Неужели будут петь?!» – с ужасом подумала Лера. Какова же была ее радость, когда из футляра вместо гитары появился ломик. И каково же было ее разочарование, когда пришлось одеваться и выходить на тридцатиградусный мороз.

Допотопная рама пала, не оказав сопротивления. Морисик галантно помог девушке вылезти на перрон. И, пользуясь случаем, объяснил (перескочив с интернет-сленга на высокий штиль), что герр демонолог сегодня сильно не в духе: путь от Аргентинского порта до Мурманска пришлось преодолевать на океанском лайнере «Адмирал Гнездец-Кукушкин». Водная стихия (вместе с ее обитателями) проявила к аргонавтам крайне нездоровое любопытство. Также молодой человек сообщил имя и титул австрийского демонолога: Бизраэль Энгельрот фон Морфинх. Именно «фон», потому что в роду у ученого-оккультиста завелись бароны. Когда предки Бизраэля хватились и попытались выкурить дворянскую заразу (случилось это в веке XVII), было уже поздно, и приставка «фон» навсегда приклеилась к благородной оккультной фамилии, восходящей к римским прокураторам.

Пока Лера в третий раз безуспешно пыталась вслух повторить демонологические ФИО, их обладатель выпрыгнул из оконного проема.

– Не мучайте ротовую полость, она у вас не для этого. В Аргентине меня звали кратко: Бэзил.

– Это был ваш ник в секретных чатах, майн герр.

– Молчи.

– Можно я тоже буду вас так называть, майн герр? – Лера нашла выход из ситуации.

Демонолог и его аспирант переглянулись.

– Хорошая девочка, – одобрительно промурчал австриец и зашагал по платформе.

Механический голос вновь сотряс мембрану старого репродуктора.

– Что она пытается сказать? Слов не разобрать! – возмутилась Лера.

– Нет там никаких слов, сплошная симуляция и абракадабра, – охотно пояснил демонолог. – Главное, чтобы звучало погромче и отгоняло незваных гостей.

– Но неужели некому исправить? – дочь священника закусила удила перфекционизма.

– Некому. На серых станциях людей нет.

– Как нет? Вот же фонари горят. Голос что-то объявляет.

– Пока мы здесь стоим, будут гореть. Местная электросеть питается от прибывающих поездов. В мире только одна строительная компания способна созидать подобные шедевры посреди холодной глуши. Спасибо сестрам Ерофеевым и их досточтимой матушке.