Лейтенант запаса - стр. 42
Вслух спросил:
– А вы почему в кино не пошли со взводом?
– У старшины отпросился, один хотел побыть.
– Вы что же, интроверт, одиночество любите? – Игорь с любопытством окинул взглядом небольшую, плотно сбитую фигурку солдата.
– Однако, маленько люблю… На охоте-то все больше один пешку'ешь по тайге, поневоле привыкнешь.
– Так вы охотник? – подивился Игорь. – Кстати, чего стоите, Жаргалов, присаживайтесь, побеседуем, время есть.
– Спасибо, – солдат опустился на краешек скамейки. – У нас вся семья – охотники, товарищ лейтенант. В нашем улусе некоторые буряты скотоводством почти не занимаются – таежничают, как и мы.
– Понятно, – кивнул Игорь, разминая онемевшие от ремней запястья. – А вот я из института сразу в армию, теперь приходится учить самого себя.
– Трудно, однако, с непривычки-то?
– Трудно – не то слово, Жаргалов, – откровенно признался Игорь. – Но во сто крат труднее, когда все трудное вдобавок еще и не знакомо…
– Это правда… Мне вот тоже сначала тяжело пришлось. Думал, не так будет… Стрелять, вроде, умею. Ходить тихо – тоже. Следы читать могу. А как привезли сюда, да начали гонять, понял: надо еще многому учиться. Отцу письмо писал, трудно, мол, а он ответил: «На охоте разве легче было? Если родился мужчиной, то, однако, держись».
«Слова Никитина… – подумалось Игорю. – Почти точь в точь…» Вслух же сказал:
– Отец, полагаю, тоже охотник?
– Да. Шибко хорошо тайгу знает. И шестеро братьев – охотники.
– Вас что же, семеро детей в семье? – удивился Игорь.
– Семеро. Цыды'п, самый младший, скоро тоже в армию пойдет.
– Вот это семья, я понимаю! – улыбнулся Игорь. – Целое отделение снайперов… А из каких вы мест, Жаргалов?
– Забайкальские мы. На речке Жымэкэ'т наш улус стоит. Сулхара' называется.
– А письма часто из дому получаете?
– Нет. Зачем часто писать – зря время тратить? Все заняты: у меня служба, у них охота и хозяйство.
– Ну, а мать?
Жаргалов долго молчал, его широкое лицо с узкими, чуть раскосыми черными глазами застыло.
– Нет матери. Померла, когда мне было восемь лет.
– Простите, Жаргалов, я ведь не знал, – извиняющимся тоном произнес Игорь.
– Ничего, товарищ гвардии лейтенант.
– Трудно, наверное, отцу было, вас поднимать одному?
– Досталось ему, – соглашаясь, кивнул солдат. – Даром, что Жаргал, а жизнь-то не шибко сладкая вышла…
– Жаргал – сладкий, что ли на вашем языке?
– Жаргал, значит, счастливый, – пояснил солдат. И, помолчав, добавил. – А может, он и есть счастливый? Всю войну прошел, столько раз ранен был, а домой живым вернулся, нас вырастил.
– Да, это действительно счастье – остаться живым в той войне. – Игорь поднялся. – Ну что, Жаргалов, в казарму пойдете или еще один побудете?