Левиафан 2. Иерусалимский дневник 1971 – 1979 - стр. 128
29 января. Бад-Годесберг. Ирка, нахожусь в нашем посольстве, в маленьком городке рядом с Бонном. Рассел, как назло, не в посольстве, я звонил туда, он уехал и будет только завтра. Посол Бен-Хорин тоже куда-то ушел, Бен-Ари уехал во Франкфурт/М. Мило беседует с журналистом и освободится через час. У ворот посольства стоят броневик и полицейские. Дежурные в посольстве настороже, а меня впустили без проверки, потому что дежурный Хаим видел меня у Бар-Геры. И все это происходит в чистеньком немецком тихом и респектабельном Бад-Годесберге.
Ирка, после того как получишь это письмо, не пиши больше на адрес Бар-Геры, а отправь письмо: London, Главпочтамт, Poste restante. Michael Grobman. Но туда напиши только одно письмо, а остальные пиши в Париж на адрес Рут Шепс.
30 января. Бонн. Ирка и детки, целую вас издалека. Нахожусь в столице Федеративной Германии.
Вчера я побеседовал с Иехувой Мило, полненьким, чистеньким чиновничком, он такой же атташе по культуре, как это письмо – манускрипт XVI века. Абсолютно невежественный и пустой мужчина. Мне он ничем полезен быть не может. Говорил я с Бен-Ари – он не советует идти в советское посольство (насчет Гершуни), а говорит, что лучше написать письмо и встретиться в нейтральном месте.
Я позвонил Расселам, подошел мальчик, но мы с ним не смогли договориться, и прямо пошел к ним домой. Нашел их дом на краю городка, звоню, звоню – нет ответа, только бульдожка выглядывает в окно. Я пошел себе тихо обратно – и тут подъезжает авто и двое мужчин спрашивают мои документы. К счастью, один говорил по-русски (очень симпатичный поляк из Австралии). Эти люди из охраны американских дипломатов. Я объяснил, кто я и зачем, один из них (итальянец) стал звонить по всяким местам, и, пока он звонил, Расселы вернулись домой, и итальянец позвонил им, и меня с триумфом доставили обратно в дом Расселов. Но я не был арестован, и они говорили, что хотят помочь мне. Оказывается, мальчик, дети и мать Лидии не могли понять, что за личность пришла, и вызвали охрану. Я забыл купить сигареты, австралиец насильно подарил мне пачку сигарет. Расселы встретили меня у подъезда с распростертыми объятиями. Маккини только что прилетел из Берлина. Мы поужинали, пили вино, беседовали, вспоминали. В салоне у них висят 3 мои работы. И вдруг раздался звонок, и пришли еще 3 мужчин – 1 толстый и высокий, начальник охраны дипломатов США, 2 – маленький, начальник отдела по борьбе с террористами в посольстве США, 3 – высокий, Шафрир – начальник охраны израильского посольства. Они пришли убедиться, что все окончилось благополучно. Последовали взаимные улыбки и пр. Рассел показал всем троим мои работы в его салоне, и они удалились. А мы продолжали беседу до 2 ч. ночи, и потом Маккини и Лидия отвезли меня в отель, где я заказал до этого комнату (еще из посольства). Расселы очень сожалели, что я уезжаю из Германии и нет времени устроить в мою честь вечер, и пригласили нас с тобой, если будем в Германии, пожить у них некоторое время, чтобы мы были несколько дней вместе. Короче говоря, они были очень рады, восхищались тем, что я на свободе, говорили, что я прекрасно выгляжу, и были проникнуты всякими чувствами и симпатиями.