Level Up. Хаген. Нокаут 1 - стр. 52
«Господи, как я живу? – подумал он. – Какой-то бардак, словно поселился на дне мусорного контейнера. Вдруг… Вдруг Лекса зайдёт в гости, что она увидит? Неужели вот это всё? Похоже, пока я на работе, здесь обитает какой-то бездомный!» При мысли о них Майка передёрнуло: бомжи явно были рассадниками всех известных и неизвестных медицине инфекций.
Окна квартиры были завешаны какими-то грязными тряпками, из-за чего тусклое освещение придавало комнатам ещё более унылый вид. Когда мама была жива, эти тряпки были шторами. Но без её заботы потеряли всякий вид. То же самое касалось и кухни: газовая плита выглядела так, будто пакистанцы из Tasty Dog жарили на ней свои тараканьи хот-доги. При маме пол блестел, при Хагене перестал отличаться от тротуара. Но тротуар хотя бы иногда подметали выпускники школы, выполняя общественно полезные работы.
Казалось, что без маминого надзора даже мебель резко рассохлась и покосилась. Куда-то вдруг делись все стулья, диван стал жёсткий, а на матрасе в кровати Хагена появилась вмятина, в которую он каждую ночь проваливался, как в яму…
Если Лекса увидит всё это, у неё сразу улетучится любое романтическое чувство! Если оно вообще было.
Хагену стало кристально ясно, почему к нему так презрительно относились окружающие. Это оттого, что он сам относился к себе как к дерьму. Разве это Горецки заставлял Майки всегда смотреть в пол и отвечать каким-то бубнежом под нос? Разве это злые дети накидали полную комнату мусора? Разве это дядя Питер, который видел на войне реальную смерть товарищей, заставил Хагена бояться даже тени ветки за окном?
Странно, что все эти мысли навалились именно сейчас. Когда одержана очередная победа, когда девушка, которая казалась недостижимой мечтой, только что вытирала его кровь. При этом не морщилась, а выражала истинную заботу. Почти… как мама. Почему именно сейчас, когда появился Люк Лукас, который помог фантазии Хагена, дав ей направление?
Самое обидное, что эта мечта всегда была осуществима, причём безо всякого интерфейса. Просто надо было перестать быть дерьмом, жить в дерьме и бояться всякого дерьма, которого в мире хватает.
Хаген разжал кулак и посмотрел на раскрошившуюся пилюлю. Нет уж, хватит убегать от боли. Терпи. Её будет много. Хныкай, рыдай, будь «Плаксой», но терпи и бей в ответ, Малыш Майки!
Майк издал утробное рычание, зародившееся где-то в самых глубинах его проснувшейся души. Он поднялся с дивана и преувеличенно гордо дошёл до помойной корзины. Высыпал туда белый порошок с ладони. Минуту назад он просто бросил бы крошки на пол. Но не теперь! Начинать надо с мелочей.