Левая сторона души. Из тайной жизни русских гениев - стр. 41
Дуэль двадцать четвёртая (1827). С Фёдором Толстым.
Самое опасное дело для Пушкина назревало в октябре этого года. Он вызвал на дуэль известного бретёра, отставного гвардейского офицера, ветерана войны 1812 года графа Ф.И. Толстого («Американца»).
Причина: Оскорбительный слух о том, что Пушкина высекли в Тайной Канцелярии, пущенный Толстым в столице гораздо ранее этой дуэли, ещё в 1820 г. (см. выше).
Надо полагать, что со стороны Толстого это было ответом на едкую эпиграмму самого Пушкина:
В жизни мрачной и презренной
Был он долго погружён,
Долго все концы вселенной
Осквернял развратом он.
Но, исправясь понемногу,
Он загладил свой позор,
И теперь он – слава богу —
Только что картёжный вор.
Толстой и в самом деле был азартным картёжником, послужившим прототипом героям самого Пушкина (Зарецкий), Грибоедова (Репетилов) и Л. Толстого (Долохов), и давшим Пушкину следующий повод для приведённой выше эпиграммы.
Где-то в Москве Пушкин встретился с Толстым за карточным столом. Была игра. Толстой передёрнул. Пушкин заметил ему это.
«Да я и сам это знаю, – отвечал ему Толстой, – но не люблю, чтобы это мне замечали».
К моменту вызова Пушкиным, Толстой считался опасным дуэлянтом, убившим на дуэлях уже одиннадцать человек. Общим друзьям, однако, удалось их тогда помирить.
Итог: дуэль отменена.
Свое первоначальное суждение о Толстом Пушкин впоследствии, в письме к брату Льву, назвал «резким и необдуманным». Три года спустя Пушкин избрал Толстого посредником при сватовстве к Наталье Гончаровой. Именно ему, Фёдору Толстому, удалось довести это сватовство до успеха. Надо отметить всё же, что и это стало, в конце концов, очередным роковым достижением Фёдора Толстого…
Свидетельства очевидцев: В тогдашнем обществе граф Фёдор Толстой аттестовался личностью «необыкновенной, преступной и причудливо привлекательной».
Кличку свою – «Американец» – получил он за то, что, будучи участником плавания Крузенштерна, был высажен им за какую-то провинность на Алеутские острова… Это одна из тех русских по характеру личностей, которым было тесно в рамках своего времени и того круга, в котором вынужден был вращаться по условиям рождения. Известный задира, дуэлянт и картёжник, он отличался необычайной храбростью и страстью к приключениям. Именно поэтому он напросился в свиту посла Резанова, отправлявшегося с Крузенштерном в Японию. Он и в пути не отличался тем безусловным послушанием, которого требовали условия тяжёлого плавания. Это был по-своему выдающийся человек и странно, что о нём нет до сих пор авантюрного романа… Вот некоторые из его тогдашних похождений: