Летят лебеди. Том 1. Другая война - стр. 10
Крым АССР, г. Севастополь, Волковинскому Н.В.
Эта записка без адресата хранится в военно—морском музее города—героя Севастополь: Дорогие мои родители! – Дальше размыто и неразборчиво – сын Магомед, принял решение остаться со своими боевыми товарищами до конца – оборонять город—крепость, город—кремень, непобедимый Севастополь! – Дальше размыто и неразборчиво – эту записку со своим боевым товарищем, названым братом Нурбеком! Мы погибнем, но никогда не сдадимся и не опозорим честь рода и Родины! – Дальше размыто и неразборчиво – Хаджисмела я не уберег. Простите меня если сможете – дальше размыто и неразборчиво –
От кого: г. Севастополь Полевая Почта 594**
Бязрова Сулеймана
Кому: Северо—Осетинская АССР Село Чикола
Бязрову Алихану 27 апреля 1942 года
Дорогой мой папа!
Отец, если ты читаешь эти строки, то значит мое последнее письмо дошло до тебя! Я его передал вместе со своим раненым командиром, Харитоном Андиевым из Беслана, и с ним рядом был Мурат Гацалов, сын Дафа, ты должен его помнить, в школу вместе ходили. Кто—то из них да прорвется на большую землю … Они раненые, потому их должны эвакуировать. Мы же окружены, но не сдаемся! Когда—то нас отправили на помощь Севастопольцам с Кубани и Кавказа. А теперь мы сами стали Севастопольцами! Рядом со мной много наших земляков, и я хочу, чтобы ты знал, что каждая наша пуля, выпущенная в сторону врага—фашиста достигает своей цели![7] Хорошо, что все—таки работает почта, и мы узнаём из дома добрые вести. Даже был случай, когда мы отражали очередной штурм немецко-фашистских захватчиков, фрицы пробежали над первым рядом окопов, выбили наших из второго и засели там. И так получилось, что в первом и третьем окопе – мы, а во втором – фрицы, и все перестали стрелять, чтобы в своих не попасть случайно. Наступила относительная тишина на какое—то время, только все переговаривались друг с другом. Мы – со своими, а фашисты – с теми, кто залег в среднем окопе. Я был в третьем эшелоне окопов. И тут мне на голову сваливается почтальон наш полковой, Григорий Дубина, и спрашивает, где Александр Ходов, командир взвода? Я ему говорю, что в передовом окопе, но туда нельзя, во втором окопе немцы! Тогда он начал кричать:
– Лейтенант Ходов! Лейтенант Ходов!
– Я здесь! – отозвался Александр.
– Тебе письмо!
– Отлично! Только сейчас бой начнется и меня убить могут, у нас задача – штурмовать высоту!
– Что делать будем? – спросил почтальон.
– Читай давай! Громко! А я сейчас немцев попрошу не мешать, я в школе немецкий учил, помню его немного. И Саша что-то сказал по—немецки. Мы удивились, но на поле боя воцарилась тишина. Почтальон Григорий начал читать письмо и на третьей строчке выяснилось, что у Александра родился сын! Назвали его в честь папы – тоже Александром! Даже его ручку перерисовали на бумагу! Сколько у нас было радости у всех, как будто у нас у всех сыновья родились в тот момент, так хорошо на душе стало!