Летящие к Солнцу. Вопрос веры - стр. 28
Подняв/опустив голову, я встретился взглядом с Вероникой. Боль, усталость и отчаяние практически вытеснили из нее злость, это я понял сразу. Но понял также и то, что она не сдастся. Однако амазонка заслужила поблажку. Закроем глаза на то, что она снимает с плеча автомат…
Левой рукой я схватил ее за предплечье, а правой, игнорируя боль, врубил «реверс». Самолет рвануло. Вероника выпустила автомат – он ударился о стекло и улетел куда-то. Я запоздало сообразил, что мои кости могут не выдержать нагрузки, но передумывать было поздно – Вероника вцепилась в меня мертвой хваткой. Благо, в этот момент по всему салону захлопали крышки багажников, и я вернул двигатели в нормальный режим.
Не успел перевести дух, как на горло легло лезвие ножа.
– Поворачивай к дому! – Веронике пришлось кричать, чтобы пробиться сквозь истерический вопль Джеронимо:
– Николас, ты – супер! Можно я выйду за тебя замуж, когда вырасту?!
– Ну почему все не наоборот, а? – спросил я Веронику.
Ответить она не успела, потому что я потянул на себя штурвал, отменив понятия верха и низа… Лезвие исчезло, нож куда-то улетел, и я подумал, что сейчас даже представить не могу, куда ему приспичит вонзиться. Пылающей болью правой рукой я пустил самолет в «восьмерку», левой, будто воздушный шарик, держал над головой Веронику. Она вцепилась в меня обеими руками и непрестанно что-то кричала по-испански.
В какой-то момент она шлепнулась мне на колени. Я высвободил руку и прижал Веронику к себе, прежде чем приступить к заключительному аккорду – «штопору». Самолет ушел в стремительное пике.
Руки Вероники обвили мою шею, губы, почти касаясь ушной раковины, нежно шептали сквозь рев мотора:
– Сука, ты что делаешь? Говнюк, я тебя убью, если выживу! Перестань! Верни все как было!
– То есть, я уже не ребенок, да? – Мой взгляд не отрывался от акселерометра.
– Нет! – взвизгнула Вероника. – Ты – самая большая скотина из всех, что я знаю!
– Назовешь еще раз «подружкой» или «кучей дерьма»?
– Никогда!
Я пощекотал ей нервы еще несколько секунд, прежде чем выровнял самолет и позволил ему плавно набирать высоту.
– Вот видишь? – улыбнулся я сидящей у меня на коленях красотке. – Любой спор можно решить слова…
Твердый кулак врезался мне в нижнюю челюсть. Вероника спрыгнула на пол.
– Опять? – невнятно произнес я, трогая губу.
– Что «опять»? – прорычала Вероника. – Я тебя никак не называла!
– Это просто волшебство! – простонал сине-зеленый Джеронимо. – Пакет уже под завязку, во мне не осталось ни капли органики, но, клянусь, если вы сейчас поцелуетесь, я выворочу еще столько же исключительно от восторга!