Летописи летающих островов. Книга 1. Через тернии к терниям - стр. 27

Некоторое время староста молчал, видимо успокаиваясь и собираясь с мыслями, затем женщина сказала:

– Куда вы держите путь?

– В Белый Бастион.

– …Странные и ужасные наступают времена. Сначала вы берете в плен невинных жителей, после вламываетесь в мой дом, угрожаете моей дочери, а затем просите защиты наших стен.

«Я не собираюсь извиняться за любые действия, которые должны предостеречь об опасности, или обезопасить, или защитить жизнь людей группы и мою», – подумал Леод, но ответил другое:

– Времена такие. Необходимо быть осторожным.

– Говоря от всех жителей, я согласна на ваше предложение остановиться здесь на ночь.

Услышав эти слова, Леод сделал несколько шагов и, остановившись вплотную к столу, протянул над ним по направлению к старосте правую руку. Женщина протянула свою. Они пожали друг другу руки.

– Аглая, моя дочь, вместе с другими покажет вам пустые ничейные дома, которые можно занять.

– Спасибо.

– Мы, Круты, подчинялись и платили налоги Колосьевску, взамен он обязывался нас защищать. Он не может защитить самого себя, не говоря уже о нас. Что нас ждет после падения Колосьевска? У деревни два пути. Первый, если вы остаетесь здесь навсегда, мы объединяемся против общих неосвободцев. Этот вариант нам ближе.

– Если город не устоял, то, как противостоит деревня?

– Мы и не строим пустых иллюзий. Можно попытаться договориться, чтобы выплачивать дань взамен рабства. Такое практикуется.

– Это не жизнь.

– Второй путь. Если вы не останетесь и отправитесь дальше, то, чтобы хоть кто-то из нас выжил, нам придется разделиться: старые останутся, а молодые уйдут с вами.

– У вас только второй путь.

– Думаете, он верный?

– Да, – твердо ответил Леод.

– Может, и не верный. Никто этого не знает, – сказал Ингор. – Но другого выбора у вас просто нет.

Тем временем Дара, отступив от Аглаи, подошла к старику и сказала:

– Извините… за беспокойство.

Он кивнул ей в ответ.

Группа беженцев заночевала в деревне. Леод, зная, как легко они проникли в Круты, назначил сменяющихся часовых. Но в этом не было необходимости, деревня пробудилась и неслышно бурлила. Ее оживили прибывшие беглецы и теперь деревенские решали: остаться или уйти, а кто решился покинуть дом, собирали вещи.

Дара открыла глаза, посмотрела на наручные часы. До выхода слишком много времени, хотя сам выход и так назначен рано утром. Она закрыла глаза, пытаясь заснуть. Ничего. Не вышло. Почему-то не спалось.

Сестры вместе с семьей Инов разместились в одном из предоставленных деревенскими домов. Изба эта представляла собой печальное зрелище, хотя точнее, печальное строение. Совсем обветшалое и пустое, с покосившимися дряхлыми стенами, с прогнившим полом и в щелях потолком, видно, что во время дождей она протекала. В доме было прохладно, хоть и теплее, чем на улице, поэтому все спали не только под принесенными одеялами, но и в верхней одежде.