Летопись в письмах маме. Переходный возраст - стр. 36
На вопрос соседки Лены, а не думаю ли я, что надо что-то вернуть назад, я буквально расхохотался, т.к. не поверил, что Лена это сказала всерьез. Уж она-то знает, на сколько это было тяжелое «заболевание», и подобная радикальная хирургическая операция была жизненно необходима. А отрезанные орган, как и осколок разбитой чашки, назад приживляется с большим трудом, или отторгается со временем. Собственно такой процесс (отторжение отрезанного ранее) мы и наблюдаем сейчас.
(Вот уж поистине, в одной истории столько похожих имен – 2 Юли, 3 Лены, – что обязательно надо уточнять, о какой Юле или Лене идет речь. И самое интересное, что на самом деле их еще больше, если вспомнить еще и тех, кто часто или временами бывает рядом из числа наших знакомых и/или друзей, и о ком не было необходимости упоминать в этом письме!)
Приезжал Игорь с Дальнего Востока с семьей, Юлин брат. И Юля, и ее мать старались категорически не дать нам поговорить, встретиться, словом пообщаться. Но мы с ним сначала поговорили по телефону (случайно), потом случайно встретились. Он мне сказал, что не намерен рвать наши с ним отношения только потому, что я ушел из дома. В наши отношения с Юлей он никогда не вмешивался, крайне редко задавал вопросы, старался держать полный нейтралитет. Слушал, что мы сами говорим. Хотя за последние годы понимал, что наша совместная жизнь превратилась в кромешный ад. Он ничего не сказал о принятом мной решении окончательно уйти из дома, от семьи, ничего не стал спрашивать в ответ на мои слова, хотя молчаливо понимает, что так дальше нам с Юлей жить нельзя. Только в ответ на мой вопрос, хочет ли он, чтобы я ему написал и дал адрес для дальнейшей переписки, не задумываясь, дал утвердительный ответ. Он и раньше придерживался мнения, что наши отношения с Юлей – это наши отношения, а наши с ним отношения – это наши отношения. Мне всегда нравился этот сначала мальчик, потом парень, а теперь мужчина своей рассудительностью, спокойствием. Если он не принимает чью-то сторону, то это не значит, что он осуждает или оправдывает, – это просто нейтралитет, чаще оправданный на мой взгляд. И теперь только слушал.
Началась моя новая эпопея моих отношений с моей семьей. Устами и руками Вадима Юля теперь старается задержать выдачу мне моих личных вещей. Думаю, что она их рано или поздно выдаст, но думаю, что нервы постарается потрепать достаточно. Хотя с их слов все собрано и готово для транспортировки. Мне, например, предложили, что они будут выставлять вещи в подъезд, а я буду их выносить в машину. Что в квартиру они меня не пустят, что Вадим мне не доверяет, что я что-то не то возьму!.. Словом очередной маразм. Обиднее всего это слышать от Вадима, но я и это переживу как-нибудь.